США и Россия в плену мифов друг о друге

Авторитетное издание Foreign Affairs опубликовало статью «Мифы, искажающие представление США о России и наоборот», которая помогает лучше понять, что мы друг о друге напридумывали и почему. Хотя, если поразмыслить, не все мифы – мифы.

Миф о США, в который верит Россия, заключается в следующем — у Америки есть вассалы, а не союзники. Это держава-гегемон, которая скрывает безжалостные амбиции и корыстные интересы за призывами к либеральным принципам и правовому порядку.

Американцы видят в России абсолютную автократию, чей злобный и неподотчетный лидер грубо пресекает стремления граждан. Еще в 1855 году президент США Авраам Линкольн описал Россию как место, «где деспотизм можно наблюдать в чистом виде без примеси лицемерия».

Американо-российские отношения строятся вокруг мифов, которые отягощают связи, скрывают нюансы и ухудшают ясность восприятия. Они определяли и будут определять роль каждой страны в военном конфликте на Украине. Мифы постоянно подталкивают Кремль к пагубной воинственности.

Мифическое представление американцев о России тоже является ловушкой, заставляя политиков неправильно понимать Кремль и упускать возможности ослабить режим или найти компромисс.

В России принято считать, что США помешаны на власти. Энтузиазм в отношении либерального международного порядка не находит поддержки в России не потому, что все русские реалисты, а потому, что их мифическое представление о США сводит либеральный международный порядок к средству для реализации американских амбиций. Многие россияне убеждены, что ссылки американских лидеров на наднациональную сеть норм, законов и партнерств — всего лишь дымовая завеса для кооптации, которая лежит в основе американской внешней политики.

Царящий в России миф имеет советское происхождение. Согласно этому представлению, во время холодной войны американские капиталистические элиты хотели управлять миром и находили бесчисленные военные предлоги для осуществления своих желаний. Кошмар якобы начался после Второй мировой войны, когда Соединенные Штаты перестроили политические коды в Японии и Германии, втянули эти страны в союзы, в которых доминировали США, использовали их в качестве плацдармов для американских военных операций и заставили их служить группой поддержки для национальных интересов США. Чтобы не отставать, Советскому Союзу пришлось создать оплот «дружественных стран» в Восточной Европе и установить свое собственное глобальное присутствие, чтобы вероломная Америка не продвигалась вперед без сопротивления.

Даже после окончания холодной войны, согласно российскому мифу, США продолжали соблазнять ложной риторикой других, включая соседей России — Польшу, Румынию и страны Балтии. Там, где правительства сопротивлялись — в Афганистане, Ираке, Ливии, Сербии и Сирии, а также на Украине перед восстанием на Майдане в 2014 году — смена режима была американским решением. Гегемония по приглашению, гегемония под дулом пистолета: средства могут быть разными, но цель никогда не ставится под сомнение. 

Миф о США, опьяненных властью и не желающих придерживаться соглашений, сильно затрудняет для Москвы переговоры по региональным вопросам. Россияне не могут представить себе, что лидеры таких стран, как Украина, обладают собственным разумом. Для Москвы враждебность Украины — это просто завуалированное продолжение враждебности Америки, а враждебность Америки к России требует такой же враждебности России к США. Если единственный язык, который понимает Америка — это язык силы, то переговоры и уступки связаны с неоправданным риском.

Американские мифы имеют столь же глубокие исторические корни. Представление США о России как о беспринципной автократии возникло еще в XIX веке. Оно процветало в советское время и ненадолго отступило во время девятилетнего президентства Бориса Ельцина. Путин восстановил привычный образ России.

Миф США о России — что она является злой и амбициозной тиранией — имеет определенное внутриполитическое применение. Чтобы заинтересовать американцев, Вашингтону необходимо создать образ всемогущего злодея. Американцы хотят верить, что они сражаются с отдельным человеком, которого можно убить, а не с целой страной, которую нужно покорить. Путин — просто последний в длинном ряду автократических лидеров — Саддам Хусейн, Слободан Милошевич, Муаммар Каддафи, Башар Асад и другие, которых изображают как единолично препятствующих демократии и прогрессу.

Личность Путина усугубляет мнение, что в автократической России нет внутренней политики и что все, что хочет правитель, то и происходит. Старший советник президента корпорации RAND Брайан Дженкинс пишет: «У себя дома Путин не сталкивается ни с выборами, ни с партиями или государственными институтами, угрожающими его правлению, ни с внутренней политической оппозицией. Он — это Россия, а Россия — это он».

Если Путин — это Россия, то единственное, что нужно понять о России, это психику Путина. Поэтому неудивительно, что американское разведывательное сообщество, как сообщается, сделало оценку психического состояния Путина своим главным аналитическим приоритетом.

Прежние войны Вашингтона против диктаторов должны были уже преподать несколько уроков. Ни один из этих лидеров не оказался всемогущим. Они также не были ответственны за все проблемы своего государства, как неоднократно обнаруживали США после того, как тратили огромные усилия, чтобы убрать их со сцены. Для каждого такого лидера, включая Путина, внутренняя политика определяла параметры его внешней политики. Они редко вели войны без поддержки народа. Как и демократические лидеры, автократы знают, как привлечь население к участию в войне.

Общественное мнение ограничивает способы ведения Путиным военного конфликта и те соглашения, на которые может пойти Кремль. Как и любая воюющая сторона, российское правительство хочет иметь возможность заявить о своей победе. Если Россия явно проиграет на Украине, общественное разочарование и возмущение вполне могут свергнуть правительство.

В международных делах мифы опасны тем, что они закрепляют архетипы. Архетипическая Россия — это злобная автократия, архетипическая Америка — хищный гегемон. Архетипы — это утонченные кузены стереотипов, а проблема стереотипов в том, что они отрицают сложность. Страна, которая считает, что ее противника можно понять в простых категориях, скорее всего, перестанет искать тонкие коррективы в своей политике и перестанет пытаться творчески реагировать на действия своего противника.

Самая большая проблема, которую представляют собой мифы, сложившиеся у России и США, заключается в том, что они взаимно усиливают друг друга. Чем более фанатично Москва оспаривает мнимые акты американской гегемонии, тем больше Россия напоминает маниакальную автократию из американских мифов. Пока что военный конфликт на Украине олицетворяет этот цикл постепенного ужесточения предубеждений. С каждым месяцем обе страны видят, как ее мифы приближаются к объективной истине.

Чтобы выйти из замкнутого круга, Вашингтон должен признать существование этих теоретических конструкций. Если бы США внутри себя смогли опровергнуть миф о безупречной автократии в России и раскрыть способы, с помощью которых внутренняя политика и общественное мнение сдерживают и формируют российскую внешнюю политику, они могли бы обнаружить инструменты, способные подорвать военные усилия России. Кроме того, Америка бы лучше подготовилась к переходу власти после Путина. В политическом плане Россия склонна к внезапным изменениям, ее политика не является застывшей навсегда. 

Перевод ТК Briefly.