Союз Китая и России много крепче, чем кажется некоторым, считает директор Российско-Евразийского центра Карнеги Александр Габуев, написавший по этому поводу большую статью для Foreign Affairs, потому что этот союз базируется не на текущей конъюнктуре, а на понимании, что глобально у обоих государств один противник – США.
Еще десять лет назад большинство американских и европейских чиновников с пренебрежением относились к долговечности зарождающегося партнерства между Китаем и Россией.
В западных столицах считали, что показное сближение Кремля с Китаем обречено на провал, поскольку связи между двумя евразийскими гигантами всегда будут подрываться растущей силовой асимметрией в пользу Китая, недоверием между двумя соседями из-за ряда исторических споров, а также культурной дистанцией между двумя обществами и их элитами.
Китай всегда будет ценить свои связи с Соединенными Штатами и американскими союзниками выше символических отношений с Россией, а Москва будет опасаться растущего Пекина и искать противовес на Западе.
Даже когда Китай и Россия значительно сблизились, официальные лица в Вашингтоне остаются пренебрежительными. «У них брак по расчету», - заявил госсекретарь США Энтони Блинкен американским сенаторам в марте 2023 года. И все же этот скептицизм не позволяет считаться с важной и мрачной реальностью: Китай и Россия сейчас находятся в более прочных отношениях, чем когда-либо с 1950-х годов.
Укрепление этой связи между Россией и Китаем - один из важнейших геополитических итогов военного конфликта Путина против Украины. Во многом эта переориентация происходит благодаря сознательным усилиям Си и Путина, но она также является побочным продуктом углубляющегося раскола между Западом и обеими странами.
Запад должен быть готов к длительному периоду одновременной конфронтации с двумя огромными державами, обладающими ядерным оружием.
В совместном заявлении, опубликованном 4 февраля 2022 года, Путин и Си охарактеризовали отношения между двумя странами как «партнерство без ограничений». Эта фраза привлекла большое внимание на Западе, особенно после того, как Путин начал конфликт на Украине всего 20 дней спустя.
Однако углубляющееся партнерство родилось не в феврале 2022 года. После горького отчуждения китайско-советского раскола, длившегося с 1960-х по 1980-е годы, Китай и Россия стали ближе по нескольким прагматическим причинам. Обе стороны хотели оставить в прошлом территориальный конфликт между ними, и к 2006 году их граница протяженностью 2 615 миль была полностью делимитирована.
Экономическая взаимодополняемость также подталкивала их к сотрудничеству: Россия обладала богатыми природными ресурсами, но нуждалась в технологиях и деньгах, а Китай нуждался в природных ресурсах, имел свободные деньги и технологии, которыми мог поделиться.
А поскольку Россия становилась все более авторитарной с Путиным во главе с 2000 года, Пекин и Москва объединились в Совете Безопасности ООН, используя свои полномочия постоянных членов, чтобы противостоять многим позициям и нормам, отстаиваемым западными странами.
Китай и Россия также давно разделяют недоверие к Соединенным Штатам, рассматривая Вашингтон как идеологизированного глобального гегемона, который хочет помешать Пекину и Москве занять их законные места в руководстве мировым порядком и, что еще хуже, стремится свергнуть их режимы.
Идеологическая и политическая совместимость между китайским партийным государством и все более авторитарной Россией также возросла. Лидеры Пекина и Москвы воздерживаются от критики репрессий внутри страны и обращения с национальными меньшинствами. Эти темы обычно поднимают западные партнеры.
После разрыва отношений с Соединенными Штатами, который последовал после событий в Крыму в 2014 году. Кремль повернулся на Восток, чтобы нивелировать эффект западных экономических санкций и сделать российскую экономику более устойчивой к давлению Запада.
Россия, чья оборонная промышленность выжила в «провальные» 1990-е годы в основном за счет продажи оружия Китаю, увеличила экспорт более сложных вооружений своему южному соседу, таких как зенитные ракеты С-400 и истребители Су-35, и вложила средства в расширение трубопроводов, железных дорог, портов и трансграничных мостов, по которым российские природные ресурсы поступают на китайский рынок, а китайский импорт - в Россию.
В результате доля двусторонней торговли между странами в общем объеме торговли России выросла с десяти процентов в 2014 году до 18 процентов перед в 2022 году.
Однако ЕС в 2022 году остается более важным партнером для России: на него приходится 38 % торговли страны, он также является крупнейшим инвестором и поставщиком технологий, а также одним из основных направлений экспорта нефти и газа. Что касается Китая, то на долю России в 2022 году приходилось всего 2,5 % его торговли, и она едва входила в десятку крупнейших торговых партнеров. Китай считает, что его коммерческие, финансовые и технологические связи с США и Европой гораздо важнее для динамичного развития китайской экономики, чем аналогичные связи с Россией.
Это помогает объяснить, почему после начала конфликта на Украине, которого, по мнению многих, Пекин не ожидал, Китай пытался отсидеться в стороне. Он поддерживал связи с Россией, воспользовался возможностью покупать дешевую российскую нефть (как и другие «сидящие на заборе», включая Индию) и не критиковал напрямую российские действия.
Несмотря на первоначально осторожный подход Пекина, большинство имеющихся данных указывают на то, что за два года отношения между Китаем и Россией стали гораздо более прочными. В 2022 году объем двусторонней торговли вырос на 36 % и составил 190 миллиардов долларов. В 2023 году он вырос до 240 миллиардов долларов, превысив в ноябре отметку в 200 миллиардов долларов - цель, которую Си и Путин первоначально намеревались достичь в 2025 году.
Китай импортировал энергетические товары на сумму 129 миллиардов долларов - в основном нефть, трубопроводный газ, сжиженный природный газ и уголь, на которые приходится 73 процента российского экспорта в Китай, а также металлы, сельскохозяйственную продукцию и древесину. В то же время Китай экспортировал в Россию товаров на 111 миллиардов долларов, среди которых преобладают промышленное оборудование (около 23 процентов экспорта), автомобили (20 процентов) и бытовая электроника (15 процентов).
Западный экспортный контроль и повышенное внимание западных столиц к соблюдению санкций привели к тому, что в долгосрочной перспективе у России не осталось другого выхода, кроме как перейти на импорт промышленных и потребительских товаров китайского производства. В результате в 2023 году продажи китайского промышленного оборудования подскочили на 54 % по сравнению с предыдущим годом, а продажи китайских автомобилей выросли почти в четыре раза, что сделало Россию крупнейшим зарубежным рынком для китайских автомобилей с двигателями внутреннего сгорания.
В этих цифрах скрыты товары китайского производства, которые непосредственно способствуют укреплению российской военной машины, включая растущий экспорт микросхем, оптики, беспилотников и сложных производственных инструментов.
Связи с Китаем становятся все более важными для российской элиты при построении будущего для себя и своих потомков. Большинство этих деятелей сейчас находятся под западными санкциями, и возможность сохранить свое состояние на Западе или отправить своих детей на учебу в США или Европу отпадает.
Между тем ведущие китайские и гонконгские университеты имеют гораздо более высокий рейтинг, чем аналогичные учебные заведения в России. Растет число анекдотических свидетельств того, что впервые в истории России представители российской элиты и их дети начали учить мандаринский язык.
Более половины всех россиян теперь хотят, чтобы их дети изучали китайский язык, что является потрясающим событием. Более 80 процентов людей по-прежнему хотят, чтобы их дети изучали английский язык, но число тех, кто интересуется мандаринским, стремительно растет.
Россия твердо встала на сторону Китая в геополитическом противостоянии с Соединенными Штатами. Помощь в подрыве глобального господства США является важной целью России, поскольку она может ускорить победу в войне против Запада, которую, по мнению Кремля, он ведет.
Это изменение в отношении объясняет желание Москвы активизировать военное и технологическое сотрудничество с Пекином, а также растущее влияние Китая на двусторонние отношения - России трудно противостоять просьбам Китая о передаче чувствительных технологий.
Неудивительно, что этот сдвиг лишь усугубил асимметрию, характерную для китайско-российских отношений. Будучи более крупной и технологически развитой экономикой, поддерживающей прагматичные связи с Западом, Китай обладает большими возможностями для заключения сделок и гораздо большим количеством вариантов, чем Россия, и его влияние на северного соседа постоянно растет. Сейчас Россия вступает в вассальную зависимость от Китая.
Через пару лет Пекин будет иметь больше возможностей диктовать Москве условия экономического, технологического и регионального сотрудничества. Кремль не слеп к этой перспективе, но у него нет особого выбора, пока Путин нуждается в китайской поддержке для ведения конфликта на Украине.
Конечно, вассальная зависимость от Китая не обязательно будет означать полное и безоговорочное подчинение. Северная Корея, которая зависит от Пекина почти во всех аспектах своей безопасности и экономики, имеет определенное пространство для маневра.
Пхеньян иногда может делать шаги, которые расстраивают Пекин - например, когда северокорейский лидер Ким Чен Ын приказал убить в 2017 году своего сводного брата Ким Чен Нама, который жил под фактическим покровительством Китая. Россия гораздо могущественнее Северной Кореи. Как бы сильно она ни нуждалась в китайской поддержке, она не станет просто смиренным и послушным слугой Китая.
Путин любит рационализировать свой судьбоносный выбор, обращаясь к историческим аналогиям. В конце прошлого года он сослался на князя XIII века Александра Невского, который управлял многочисленными княжествами на территории современной России, Белоруссии и Украины, будучи вассалом Монгольской империи, в которую в то время, по иронии судьбы, входил и Китай.
Путин видит себя идущим по стопам Невского, бросающим вызов Западу и одновременно подчиняющийся Востоку. Почему? Потому что Орда, какой бы высокомерной и жестокой она ни была, никогда не угрожала нашему главному богатству - нашему языку, традициям и культуре, которые западные завоеватели стремились подавить.
Параллели очевидны: сегодня российский правитель готов терпеть вассальную зависимость от державы, которая не угрожает российской идентичности и не слишком вмешивается во внутренние дела, чтобы противостоять Западу, который Путин и его идеологи изображают смертельной угрозой традиционным российским ценностям.
Китай, со своей стороны, также стал рассматривать Россию как часть фундаментальной геополитической перестройки. Вступая в 2021 год, Пекин имел основания надеяться, что его отношения с Соединенными Штатами вернутся на предсказуемую траекторию после разрушительного президентства Дональда Трампа.
Однако надежды Пекина рухнули, когда Байден сохранил большую часть ястребиной китайской политики Трампа, которая предполагала укрепление военного партнерства в Индо-Тихоокеанском регионе и максимальное ограничение доступа Китая к передовым американским технологиям.
Это осознание влияет на то, как Китай оценивает свои отношения с Россией. После начала конфликта Пекин постарался выяснить «красные линии» Соединенных Штатов и в основном старался их придерживаться. Но такой осторожный подход не остановит Вашингтон от попыток сдерживать Пекин.
Китай никогда не рассматривал возможность бросить Путина под автобус, поскольку Китай боится потенциальной нестабильности в России и перспективы установления в Кремле прозападного режима, если Путин резко уйдет с политической сцены.
И если затяжная конфронтация между Китаем и США неизбежна, Пекину нужны все партнеры, которых он может получить. Ни одна другая держава не может предложить Китаю так много, как Россия, особенно сейчас. Изобилие российских природных ресурсов - не только нефти и газа, но и металлов, урана, удобрений, древесины, сельскохозяйственной продукции и воды - может помочь накормить китайскую экономику. Проблема для России, конечно, заключается в том, что торговля с Китаем все чаще будет вестись по ценам, диктуемым Пекином, и оплачиваться в юанях.
Поток российских ресурсов повышает энергетическую и продовольственную безопасность Китая, снижая его зависимость от уязвимых морских маршрутов, таких как Малаккский пролив, который патрулируется военно-морскими силами США. Это также повышает конкурентоспособность китайской промышленности за счет снижения стоимости энергии. Хотя российский рынок гораздо меньше, чем рынки США и ЕС, он все еще велик и все больше жаждет китайской продукции.
Россия также обладает некоторыми передовыми военными технологиями, в которых Китай по-прежнему нуждается, несмотря на общее превосходство китайского оборонного производства. К ним относятся зенитные ракеты С-500, двигатели для современных истребителей, средства ядерного сдерживания, такие как системы раннего предупреждения, более скрытные подводные лодки и технологии для подводной войны. В России все еще есть мозговой потенциал, особенно в области информационных технологий, который Китай заинтересован использовать.
Москва и Пекин не хотят подписывать официальный военный союз, о чем неоднократно заявляли высокопоставленные чиновники с обеих сторон. Ни одна из сторон не хочет иметь юридическое обязательство воевать за другую и быть втянутой в ненужный конфликт. Тем не менее, две крупные ядерные державы, поддерживающие дружеские отношения, стоящие спина к спине на гигантской евразийской земле, - это большая головная боль для Вашингтона.
В условиях краха глобальных режимов контроля над ядерными вооружениями и стремительного наращивания ядерного потенциала Китаем американским стратегам предстоит сделать непростой выбор в отношении распределения ресурсов: Соединенным Штатам придется развивать стратегические ядерные силы, способные одновременно сдерживать двух соперников-партнеров с огромными ядерными арсеналами.
Фактический пакт о ненападении между Китаем и Россией, а также общее восприятие Соединенных Штатов как врага могут привести к усилению координации между европейским и азиатским театрами, что еще больше растянет ресурсы и внимание США. Если, например, Китай решит сделать шаг в Тайваньском проливе, Россия может одновременно провести провокационные крупномасштабные военные учения в Европе, и это поможет Китаю.
«Происходят перемены, подобных которым мы не видели уже 100 лет. Давайте вместе управлять этими переменами», - сказал Си Путину на прощание по окончании его государственного визита в марте 2023 года. Российский лидер охотно согласился.
Действия Пекина и Москвы действительно приводят к глубоким изменениям в мировом порядке, но они не обязательно основаны на тщательных стратегических планах и четко сформулированных видениях. Антизападная риторика Путина, определяющая его конфликт на Украине как восстание против гегемонии США и «неоколониальной практики», а также как попытку построить «более справедливый многополярный мировой порядок», не убеждает страны разнообразного глобального Юга (группу, которую, как утверждает Путин, он представляет), многие из которых с недоверием смотрят на вопиющее пренебрежение Россией суверенитетом Украины и международным правом.
Проблема для Запада заключается в том, что многие страны воспринимают своего лидера, Соединенные Штаты, как такого же циника, как и Россия, благодаря избитому наследию Вашингтона, связанному с интервенционизмом и избирательным уважением к международному праву. Недавняя поддержка США и Европой Израиля в его войне в Газе, которая, как считается, нарушает некоторые международные нормы, только укрепила это восприятие.
За последние два года сделки Пекина и Москвы наглядно продемонстрировали пределы принудительной силы Запада и предоставили жизнеспособную альтернативу странам, стремящимся застраховаться от зависимости от западных технологий и финансовой системы, в которой доминируют США.
Россия находится на пути к тому, чтобы заменить почти полную зависимость от Запада зависимостью от Китая; она осталась на плаву и смогла вести экспансивное противостояние против большой страны, поддерживаемой НАТО. Другие страны, опасающиеся зависимости от Запада, теперь видят, как Пекин может стать готовым источником технологий и механизмов расчетов, а также гигантским рынком для производителей сырьевых товаров. Это самый значительный вклад китайско-российского взаимодействия в перестройку глобального порядка.
Углубление партнерства Китая и России - один из наиболее значимых результатов украинской трагедии. Возможно, Москва и Пекин никогда не подпишут официальный союз, но развитие их отношений в ближайшие годы будет оказывать все большее влияние на мир и бросать вызов Западу.
Чтобы смириться с таким развитием событий, западным политикам следует отказаться от мысли, что они могут вбить клин между Пекином и Москвой. При Трампе Совет национальной безопасности рассматривал идею «обратного киссинджеровского» подхода к взаимодействию с Россией, более слабым партнером, но безрезультатно.
Если бывший госсекретарь Генри Киссинджер во время холодной войны обхаживал коммунистический Китай, предлагая Пекину нормализовать отношения с США, то сейчас американские чиновники не могут предложить подобную сделку ни Москве, ни Пекину. Любые надежды на то, что их удастся оторвать друг от друга, - не более чем выдача желаемого за действительное.
Конечно, китайско-российские отношения не лишены напряженности, и существующая напряженность может усилиться, когда Китай станет более уверенным в себе и поддастся искушению начать командовать русскими более жесткими методами - что ни один правитель в Москве не воспримет легкомысленно. Однако на данный момент Пекин и Москва демонстрируют удивительную способность регулировать свои разногласия.
Если тандем Китай-Россия сохранится, западные лидеры должны разработать долгосрочную стратегию, которая поможет сохранить мир и учесть все последствия одновременного соперничества с Китаем и Россией. Для начала Западу необходимо найти правильный баланс между сдерживанием и заверением Москвы и Пекина, чтобы избежать опасных эскалационных ситуаций, которые могут возникнуть в результате случайностей, ошибочных представлений и недопонимания.
Западным правительствам следует подумать о второстепенных последствиях экономических мер принуждения, которые они применяют к России и Китаю, и о том, как ответные контрмеры еще больше подрывают ткань глобализации. И хотя они не должны мириться с российской и китайской дезинформацией и попытками подорвать функционирование международных институтов, западные страны должны стремиться к тому, чтобы некоторые из них, такие как Организация Объединенных Наций и связанные с ней учреждения, снова функционировали даже с Пекином и Москвой на борту.
При рассмотрении вопроса о том, как защитить европейскую и азиатскую безопасность, сдержать изменение климата, управлять новыми разрушительными технологиями, такими как искусственный интеллект, и решать проблемы, стоящие перед глобальной финансовой архитектурой, западные политики должны теперь считаться с реальностью все более решительной китайско-российской оси.
Перевод ТК Briefly.