Почему Центробанк пытается бороться с ростом экономики России?
В последние месяцы в стране всё острее дискуссия, если не сказать перепалка, между крупным бизнесом и Центробанком. Причина – в ставке ЦБ, с оглядкой на повышение которой банки выдают кредиты. Регулятор утверждает, что без высокой ставки инфляцию не подавить, а виновником ситуации назван «несбалансированный рост экономики». Крупный бизнес настаивает: высокая ставка его душит, и уверяет, что её подъём не снижает инфляцию. Кто прав и можно ли прижать инфляцию без повышения ставки? Победит ли Центробанк рост экономики РФ? В ситуации попытался разобраться корр. «Октагона» Александр Березин.
ЦБ считает, что рост экономики равен инфляции
15 декабря после повышения Центробанком ставки ещё на один процентный пункт, до 16 процентов годовых, глава структуры Эльвира Набиуллина заявила: «Новые данные дают основание считать, что рост экономики [России] сильнее отклонился от траектории сбалансированного роста, чем мы оценивали раньше. Именно это отклонение и проявляется в усилении устойчивого ценового давления [инфляции]. Для противодействия ему требуется не только высокая ключевая ставка, но и длительное её удержание на повышенном уровне».
То есть Центробанк считает, что экономика растёт быстрее, чем было бы правильно, поэтому у нас такая инфляция. Чтобы побороть этот «несбалансированный» рост, Центробанк хочет поднять ключевую ставку и держать её высокой долго.
Главной причиной нового повышения ставки до 16 процентов прямо назван рост экономики, оказавшийся выше ожиданий регулятора.
Экономическая теория гласит, что при росте предложения цены падают. Однако Набиуллина 15 декабря заявила: «Рост ВВП в третьем квартале сложился существенно выше ожиданий [Имеются в виду ожидания ЦБ, поскольку другие экономисты год назад прогнозировали ещё более высокие темпы роста. – τ.]. Оперативная статистика за четвёртый квартал указывает на сохранение тенденций. Чтобы расти такими темпами, экономика сегодня задействует ресурсы практически на полную мощность. Безработица обновила очередной минимум, составив 2,9 процента в октябре. По данным наших территориальных учреждений, растёт интенсивность использования рабочей силы. Всё чаще производственные компании прибегают к увеличению продолжительности рабочего дня и количества смен. В условиях перегрева экономики – другими словами, дефицита производственных и трудовых ресурсов – создание каждой дополнительной единицы товара будет даваться экономике всё сложнее и дороже».
То есть рост экономики – это плохо, потому что в стране дефицит рабочих рук и станков, а текущий рост производства ведёт к повышению цен на дополнительно выпускаемые товары. В этот момент типичный российский бизнесмен приходит в некоторое замешательство: ведь если товаров будет производиться меньше, то возникнет их дефицит, а значит, они будут стоить дороже. Кроме того, даже работающие в две смены компании по факту платят персоналу за сверхурочно произведённую единицу товара столько же и вне зависимости от того, сколько штук те выпустили.
Впрочем, при анализе политики Центробанка надо исходить не из того, прав он в рассуждениях или нет, а из того, что он делает.
ЦБ систематически игнорирует показатель денежной массы
Центробанк пытается бороться с «перегревом» экономики подъёмом ключевой ставки. Ставка Банка России – это то, на что банки ориентируются, устанавливая проценты, которые они выплачивают вкладчикам по депозитам, и проценты, под которые они дают кредиты бизнесу. Сам регулятор выдаёт кредиты банкам по ставке, приближённой к ключевой. Если ставка ЦБ высокая, то люди охотнее несут вклады в банки – кредитные организации им за это больше платят. Иными словами: если бы 1 января 1992 года в стране была ставка ЦБ и она была бы высокой, экономической катастрофы 1990-х не случилось бы (как не было её в Польше, Вьетнаме, Китае и других странах).
Центробанк видит, что текущая инфляция – 7,5 процента. Инфляцию он не любит, считая её абсолютным злом. И хотя экономически это не совсем так, но с учётом вызванной ею катастрофы 90-х позиция ЦБ объяснима. Бизнес, однако, повторяет: высокая ставка его душит.
Банк это понимает и после повышения ставки 15 декабря снизил прогноз роста ВВП в России в четвёртом квартале, добавляя, что повышение ставки снижает потребительский спрос.
Это довольно распространённая идея: многие считают, что более дорогой кредит ослабляет спрос на квартиры в ипотеку, равно как и на автомобили, которые тоже часто приобретают в кредит. Но на практике уровень потребительского спроса не падает. Дело в том, что спрос зависит от реального (то есть с учётом инфляции) объёма денег в экономике. Пока этот объём растёт, спрос будет высоким. Этот аспект упускают многие экономисты. Например, американский центробанк начал повышать ставку больше года назад и до сих пор ждёт снижения спроса. Однако спрос там пока не упал, и произойдёт это только в следующем году, но не из-за ставки, а из-за уменьшения объёма долларов в экономике. Долларовая денежная масса уже год как валится вниз.
Может возникнуть вопрос: разве повышение ставки не ведёт к уменьшению объёма денег в экономике? Центробанк считает именно так. Ведь когда кредиты дороже, их реже берут. Как раз при выдаче кредитов частные банки создают их «из воздуха», как уже довольно давно доказала современная макроэкономическая теория.
Ответ можно видеть на иллюстрации выше: исторически самый быстрый рост денежной массы в России XXI века происходил при высоких ставках. Причина кроется в том, что высокие ставки никак не мешают самому Центробанку создавать новые деньги. Например, чтобы выдать Правительству «рубли из Фонда национального благосостояния», как он делал в прошлом году. В кавычках, потому что в ФНБ не было рублей: там только валюта, которую наши западные партнёры, как известно, в начале спецоперации заблокировали. Следовательно, чтобы выдать оттуда рубли, Центробанк их просто печатает. Даже при ставке в 1 млн процентов такая печать для него сложнее не станет.
Поэтому в нулевых и 2022–2023-х годах реальная рублёвая масса росла быстрее, чем в другие периоды, хотя тогда ставка была ниже. Более того, даже выдача кредитов вряд ли сильно притормозит. Согласно отчёту того же Центробанка, в 2000 году выдача кредитов резко расширилась, несмотря на то что ставка ЦБ составляла десятки процентов, что много выше нынешних 16 процентов. Наращивание кредитования при высокой ставке связано с тем, что, когда экономика растёт, бизнесмен готов взять кредит на расширение даже под высокий процент. Потому что если он этого не сделает, то его обойдёт конкурент, который в итоге увеличит производственные мощности и займёт большую долю рынка.
Из этого следует, что, как бы высоко Центробанк ни поднимал сейчас кредитную ставку, никакого падения ВВП мы не увидим.
Кроме того, как отмечает экономист Сергей Блинов, на деле в 2024-м рост ВВП России даже превысит рост ВВП в 2023 году.
– Наши расчёты предполагают рост ВВП на 12,2 процента за два года (текущий и следующий). Сейчас мы исходим из того, что рост ВВП в 2023-м составит 7,7 процента, – комментирует «Октагону» эксперт.
Возврат к стагнирующей нормальности после СВО
Набиуллина действительно может «балансировать» рост ВВП, но не с помощью ставки, а сжимая денежную массу. Ещё в 1960-х годах будущий нобелевский лауреат Милтон Фридман установил, что без постоянного расширения денежной массы экономический рост встанет. Как замедлится рост ребёнка, если не будет увеличиваться объём крови в организме. Деньги не просто так называют кровью экономики: именно они «разносят» по ней ресурсы.
В рамках борьбы с инфляцией в октябре 2023 года Центробанк существенно сжал рост денежной массы. Конкретно денежная база (это те деньги, которые создаёт ЦБ) увеличивается уже медленнее 15 процентов в год. Значит, скоро сходными умеренными темпами будет расти вся рублёвая денежная масса, известная как М2. Ещё несколько лет назад Блинов показал в своих работах, что, как только реальная рублёвая масса начинает расти ниже 20 процентов, быстрый рост ВВП в России кончается и начинается стагнация. Это правило без исключения.
Соответственно, с осени 2024 года вполне возможно – и даже практически неизбежно – замедление темпа роста российской экономики.
К спаду она не перейдёт, но к стагнации – вполне. Не случится этого только при одном условии: если потребуются какие-то экстренные огромные бюджетные траты, на которые государство возьмёт рубли у Центробанка. Пока такие расходы не ожидаются.
Подведём итоги. С одной стороны, есть позитив. Россия будет уверенно и быстро расти экономически до осени 2024 года. Почти наверняка Кремль нацелен на крупные военные операции наступательного характера до этого времени, поскольку осенью будут выборы в США. Договариваться с Вашингтоном о денацификации Украины было бы выгоднее после таких выборов, поскольку на них едва ли выиграют демократы. К этим переговорам неплохо подходить с сильными позициями. Когда ваша страна активно наступает при быстром экономическом росте, её партнёрам по диалогу сложнее выдвигать лишние требования и проще принимать ваши.
С другой стороны, налицо потенциальный негатив. СВО скоро кончится, расходы государства пойдут на убыль, и Центробанк вернётся к тому зажиму денежной массы, что он предпринимал до спецоперации, эффективно удерживая страну в стагнации (средний рост по Росстату – около 1 процента ВВП в год) с 2013 года, когда Эльвира Набиуллина была назначена на должность.
Опять же это наша нормальная жизнь до СВО, и выход из этой нормальности сомнителен до смены главы Центробанка. В реальности здоровая подпитка экономики денежной массой может не начаться и после Набиуллиной, потому что преемником будет, вероятнее всего, другой человек из государственного экономблока, а их экономические взгляды очень похожи.
Что, если бы Центробанком управлял экономист школы Фридмана?
Бесспорно, бороться с инфляцией можно и без ставки в 16 процентов. Япония времён экономического чуда 1960–1990-х годов долго поддерживала очень низкую ставку (ненамного выше инфляции), но при этом не имела высокой инфляции. Сегодня то же самое делает Китай.
В вопросе контроля инфляции важнейшую роль играют инфляционные ожидания. Если в стране много лет подряд ставка устойчиво выше инфляции и, следовательно, нет высокой инфляции – ожидания роста цен низкие. Тогда нет нужды в высокой ставке, и бизнес может получать кредиты под небольшой процент. То есть правильная стратегия – через неё в 50-е годы прошла Япония, а позже и КНР – сначала задавить инфляцию высокой ставкой, а потом, когда инфляционных ожиданий уже нет, держать ставку умеренной. Сразу резко опускать её, как сделал Центробанк в 2022-м, не надо. Это снова поднимет инфляционные ожидания.
Можно избежать и возвращения России к многолетней стагнации после СВО. Это реально сделать, как в России нулевых: допечатывать определённое количество рублей каждый год, чтобы поддерживать действительный рост денежной базы и связанной с ней денмассы не ниже 20 процентов. Просто каждый год для процветания России повышать показатель реальной М2 на 20 процентов.
