Что говорят о спецоперации ближайшие «друзья» Владимира Путина?
Любопытный обзор проделал автор ТК «Новая искренность». Он решил посмотреть, а что говорят об СВО Путина в Украине люди, которых на протяжении последних 20 лет было принято считать представителями его «ближнего круга»? Казалось бы, онидолжны были одними из первых публично поддержать спецоперацию. Однако реальность оказалась куда сложнее.
Госменеджеры
Из ближайшего окружения Путина больше других про спецоперацию говорили те, кто рулят госкомпаниями.
Причём почти сразу и открыто Путина поддержал только бывший соратник по КГБ, глава «Ростеха» Сергей Чемезов. «То, что произошло – это вынужденная мера, которую мы должны были совершить. И если бы мы это не сделали, то сегодня уже все военные действия происходили бы на нашей территории и гибли бы не только военнослужащие, но и гражданское население», – заявил глава «Ростеха».
Остальные говорили очень осторожно, высказываясь лишь в рамках своей «сферы ответственности».
Так, например, глава «Роснефти» Игорь Сечин, некогда носивший за Путиным портфель, старался комментировать исключительно углеводородный рынок. «Так называемый «порядок, основанный на правилах» признает единственное правило, – все правила устанавливает единственный регулятор, и меняет их как хочет в собственных интересах. Больше никаких «правил» не существует. В итоге мы имеем разрушение рынка», – заявил Сечин на отраслевом совещании.
Бывший подчиненный Путина по мэрии Санкт-Петербурга, возглавляющий «Газпром» Алексей Миллер в самом начале военной операции обратился с письмом к коллективу «национального достояния» с просьбой «сплотиться вокруг президента» и «не поддаваться на провокации» зарубежных врагов России. Украина при этом в обращении Миллера вообще не упомянута.
Непубличный сослуживец Путина по КГБ, глава «Транснефти» Николай Токарев про военную операцию и коварный Запад на публику не говорил ничего. Зато активно услаждал уши президента рассказами об импортозамещении. «Раньше мы покупали магистральные насосы на Украине, за рубежом. Сегодня вся линейка полностью производится у нас, в Челябинске. <…> Раньше покупали противотурбулентные присадки у американских компаний, сегодня мы производим их в Татарстане на нашем заводе» – хвастался Токарев на последней публичной встрече с Путиным. Не знаем насчет успехов «Транснефти» в импортозамещении, но недавно выяснилось, что без канадского ремонта иностранных турбин барахлить начинает даже «Северный поток – 1».
Глава ВТБ Андрей Костин, знающий толк в романтике нью-йоркского центрального парка, как и Сечин, выступил против сложившегося миропорядка. Правда не нефтяного, а финансового. «После распада СССР Россия вступила в игру под названием глобализация, правила которой были сформулированы не ею и без ее участия. В 2014 году российские банки были отрезаны от западных рынков капитала, а некоторые отключили от международных платежных систем, после чего стало ясно, что банки могут легко отменить», – написал он в колонке для РБК. Гораздо мудрее оказался другой «питерский» госбанкир – Герман Греф. Глава «Сбера» ничего не говорил про спецоперацию. И пока сходит за умного.
«Кошельки»
«Друзья» Путина, ставшие при нём олигархами, предпочитают помалкивать. До сих пор ничего не сказал о спецоперации гражданин Финляндии и крупнейший продавец российской нефти Геннадий «Гангрена» Тимченко. Ушли на дно и отвечающие за распил на инфраструктуре братья Ротенберги. Ротенберги-младшие тоже стараются не отсвечивать. Так, когда журналисты попросили прокомментировать ограничения в отношении российских спортсменов «главного по хоккею» Романа Ротенберга, он начал несуразно отбиваться фразами, вроде «спорт вне политики».
За весь «кооператив Озеро» приходится отдуваться Михаилу Ковальчуку, которого многие считают одним из идеологов и архитекторов происходящих сегодня событий. По одной из версий, именно он был ближайшим «наушником» Путина во время ковидной изоляции.
С началом спецоперации глава Курчатовского института себе изменять не стал. В середине июля он принял участие в думском заседании, касавшемся «американских биолабораторий», якобы работавших на Украине. После парламентской сессии журналистам он сказал следующее: «Когда мы узнали о биолабораториях вдоль наших границ, мы начали формировать пул для исследования живой жизни. Внутри Курчатовского института мы создали новый институт, который ответит на этот экзистенциальный вызов, связанный с биологической безопасностью. Так же как мы ответили на ядерную угрозу».
Бывший зять Путина Кирилл Шамалов и его отец из кооператива «Озеро» тоже ничего не говорят о военной операции. Но у них хотя бы есть отмазка. Кирилл сейчас глубоко погружён в войну с бывшей женой Жанной (нет, это уже не дочка президента): он через суд пытается признать брак фиктивным, дабы не платить даме положенную по брачному контракту крупную сумму. Какая уж тут Украина!
«Свободные художники»
Однако самой показательной выглядит позиция тех «друзей», которые сейчас обязаны Путину разве что старыми воспоминаниями и давно спрятанными в надёжном месте деньгами. Почти все они молчат. Ни слова публичной поддержки не прозвучало от виолончелиста Сергея Ролдугина, бывшего главы ФСО Евгения Мурова, соучредителя кооператива «Озеро» Виктора Мячина (отдалился от Путина еще в нулевых).
Даже бывший руководитель управделами Путина Владимир Кожин, всё время своей службы изображавший преданность, сейчас (в качестве члена комитета СФ по обороне) лишь хвалит российские вертолёты «Аллигатор», которые, дескать, хорошо показали себя в бою.
Но больше всего Путина, наверняка, разочаровывает самый православный из его «друзей» – экс-глава РЖД Владимир Якунин. Мало того, что его сын Андрей из Италии прямо выступает против Путина и военной операции, так ещё и сам Якунин-старший от неё явно не в восторге. Как глава православного Фонда Андрея Первозванного он недавно презентовал шикарно изданную книгу о, собственно, Первозванном. В беседе с журналистами Якунин, не скрывая сожаления, говорил о разрыве связей с иностранными партнёрами.
Массовой поддержки спецоперации, как выяснилось, нет даже среди людей, которые своим статусом и «величием» обязаны лично Владимиру Путину. Причём, чем меньше конкретный «друг» административно зависим от Путина – тем слабее его поддержка. Похоже, главная опора правления подвела президента не меньше, чем куда менее «благонадёжные» кадры.
