Переворот в Нигере – случайность в пользу России
Военный переворот в Нигере, приведший, на сей день, к смещению «друга Запада» (и Франции в особенности) президента Мохамеда Базума случился настолько своевременно, что впору всерьёз говорить о «руке Москвы»: как минимум оказалось под вопросов строительство трансафриканского газопровода, способного навсегда похоронить все российские северные (а также и южные) потоки, и возникла угроза голодного пайка для ядерной энергетики Франции и США. Подробности – в статьях авторов «Октагона» Дмитрия Родионова и Bloomberg Хавьера Бласа (Javier Blas).
Второй фронт против России в Африке: как Нигер может превратиться в новую Сирию
Посольство Франции в Нигере объявило об эвакуации французских граждан из страны. Накануне Экономическое сообщество стран Западной Африки (ЭКОВАС) объявило о приостановке коммерческих и финансовых транзакций с Нигером и о заморозке активов этого государства в центральном банке сообщества и коммерческих банках стран-участниц. Кроме того, организация закрыла границы между ней и Нигером и прекратила коммерческие рейсы. Главное – ЭКОВАС пригрозило Нигеру военными действиями при отказе вернуть к власти президента Мохамеда Базума.
«В случае, если требования властей не будут выполнены в течение одной недели, принять все меры, необходимые для восстановления конституционного порядка. <...> Такие меры могут включать применение силы», – заявил глава комиссии сообщества Омар Алье Туре.
Угроза интервенции немедленно вызвала реакцию в соседних странах: Буркина-Фасо и Мали пригрозили выйти из ЭКОВАС и отметили, что любое военное вмешательство против Нигера будет равносильно объявлению войны им самим.
«Любая военная интервенция Франции в Нигере будет считаться войной против всех нас. Это будет не предупреждение, а действие, которое вы увидите своими глазами. Вы столкнётесь с последствиями», – сообщил президент Буркина-Фасо Ибрагим Траоре.
Траоре является президентом переходного периода, он сам пришёл к власти в ходе военного переворота в сентябре 2022 года. Его предшественник Поль-Анри Сандаого Дамиба тоже военный и тоже возглавил военный переворот в январе 2022-го. В Мали также действует переходный президент Ассими Гоита, захвативший власть в результате военного переворота в 2020 году.
Что показательно, обе страны после смены руководства взяли курс на выдавливание Франции из региона и на союз с Россией.
Однако реакция той же Франции (которая в ответ на переворот в Мали сама заявила о выводе войск из Сахеля и пересмотре форм присутствия в регионе) и остального мирового сообщества на смену власти в этих государствах была куда более сдержанной, чем на события в Нигере.
Нигер – это, по сути, последний военно-политический оплот Франции в Африке. После выхода из Мали и Буркина-Фасо французских военных переместили именно в Нигер. Теперь, судя по всему, их и оттуда попросят, что может означать конец масштабного французского военного присутствия в регионе.
О выводе французских войск новое руководство Нигера пока не говорило. Зато оно объявило о прекращении поставок урана и золота во Францию, что важнее.
«У нас есть уран, алмазы, золото, нефть, а мы живём как рабы? Нам не нужны французы, чтобы обеспечивать нашу безопасность», – цитирует Mehr News Agency одного из участников переворота.
В Нигере 41,8 процента населения не имеют доступа к безопасному источнику питьевой воды. Причина заключается в добыче урана неэкологичными методами, которые Париж практиковал здесь около четырёх десятилетий. В результате концентрация урана в питьевой воде в четыре раза превышает норму, установленную Всемирной организацией здравоохранения.
Являясь при этом одним из крупнейших поставщиков урана в мире, Нигер испытывает дефицит электроэнергии: большинство нигерцев проживает в сельской местности, где может вовсе не быть электричества, а полноценное коммунальное обслуживание получают лишь около 14,4 процента населения страны.
Между тем нигерский уран покрывает 40 процентов потребностей Франции, где атомная энергетика вырабатывает 70,6 процента электроэнергии. В государстве работают 19 АЭС с 57 реакторами, что делает его абсолютно энергонезависимым в отличие от всего Евросоюза, большинство стран которого, помешавшись на зелёной энергетике, угробило свою атомную генерацию.
Уран Франции жизненно необходим не только для гражданских целей. Страна занимает третье место в мире по количеству ядерных боеприпасов – около 300 стратегических боезарядов, размещённых на четырёх атомных подводных лодках, и 60 тактических боезарядов авиационного базирования.
Париж, конечно, может найти альтернативу, но на это потребуется время, а главное, это явно будет намного дороже, так как в своей бывшей колонии французы получали уран едва ли не за стеклянные бусы. К тому же из Нигера давно налажена логистика.
Переворот может поставить крест ещё на одном амбициозном энергетическом проекте – строящемся Транссахарском газопроводе из Нигерии в Европу, мощностью 30 млрд кубометров в год, который должен пройти в том числе через территорию Нигера.
Этот проект с самого начала называли конкурентом российских «Северных потоков». В условиях отказа Европы от топлива из России газопровод мог бы стать для ЕС дорогой жизни.
Очевидно, что если уход из ЦАР, Мали и Буркина-Фасо был для Парижа болезненным, но терпимым, то потеря Нигера – это однозначно нокдаун, после которого Франции не сразу удастся оправиться. Кроме того, Франция и весь коллективный Запад получают колоссальный имиджевый удар: они рискуют потерять последние страны Чёрного континента, где ещё сохраняется их влияние. Так что переворот в Нигере может стать своеобразной красной чертой, точкой бифуркации.
Главный вопрос: решится ли Франция на открытую интервенцию, или память о бесславном алжирском опыте остановит её от отчаянного шага?
Скорее всего, коллективный Запад предпочтёт войну руками своих прокси в самой Африке. Как сообщает радиостанция RFI со ссылкой на нигерийского дипломата, ряд стран ЭКОВАС заявили о готовности направить военные силы для проведения операции в Нигере в случае необходимости. Какие именно страны, пока не уточняется, но можно не сомневаться, что Запад найдёт желающих снова повоевать за его деньги и его интересы. А деньги будут: о том, что ЕС готов рассмотреть поддержку военной операции против Нигера в случае поступления соответствующего запроса от ЭКОВАС, сообщила официальный представитель внешнеполитической службы Евросоюза Набила Массрали.
В то же время в поддержку новых властей Нигера, помимо уже упомянутых Мали и Буркина-Фасо, выступила Гвинея, которую с 2021 года тоже возглавляют военные. Алжир хоть и поддержал свергнутого президента, предостерёг от иностранного военного вмешательства. Таким образом, интервенция в Нигер может привести к масштабной континентальной войне, которая затянется на десятилетия. И в эту войну может оказаться втянута Россия, имеющая в регионе серьёзные интересы. Тем более что вслед за уходящими французами в государства региона приходили бойцы группы «Вагнер», которые сегодня остаются залогом стабильности и безопасности.
Накануне в Москву для встречи с главой российского Минобороны Сергеем Шойгу прибыл начальник штаба алжирской армии Саид Шангриха. На прошлой неделе саммит «Россия – Африка» посетили главы Мали и Буркина-Фасо, которые пообщались с российским президентом и, очевидно, заручились его поддержкой.
Западу было бы крайне выгодно втягивание России в большую войну в Африке – это могло бы стать для неё «вторым фронтом», отвлекающим от Украины. С другой стороны, Запад опасается втянуться туда сам, понимая, что даже финансовая и оружейная поддержка воюющих сторон может привести к его собственному истощению и ослаблению поддержки Украины.
Очевидно, Запад занял выжидательную позицию, рассчитывая, что мятежников Нигера удастся задавить экономически. Как подчеркнул премьер-министр смещённого правительства страны Ухумуду Махамаду, Нигер в силу своего неустойчивого экономического положения не сможет справиться с санкциями, введёнными региональными организациями и рядом западных государств.
Однако вариант военного вмешательства не стоит сбрасывать со счетов. В этом случае Нигер может на долгие годы превратиться в африканскую Сирию, где все будут воевать против всех.
Длинная рука Кремля и урановая политика
Сближение Нигера с Россией тревожит Запад. Это приведет к тому, что мир будет зависеть от Москвы в плане атомной энергии, пишет автор статьи для Bloomberg Хавьер Блас (Javier Blas). На Нигер приходится 25% импорта урана в ЕС, а Россия контролирует половину мировых мощностей по его обогащению.
На фото - мужчина держит плакат на демонстрации против французского военного присутствия в Нигере в Ниамее. Примечательно, что снимок сделан корром AFP Буреимом Хамамом в 2022 году.
Потенциальные потери Европы после госпереворота в Нигере — это победа для Путина
Арлит, унылый город на южной окраине пустыни Сахары, неожиданно стал исходной точкой новой геополитической схватки, а именно борьбы за контроль над ураном – топливом, которое питает атомную промышленность.
Именно там, на засушливых просторах северной части Нигера, французские геологи в 1950-х годах обнаружили этот радиоактивный материал. С тех пор французские государственные компании добывали его на территории своей бывшей колонии, превратив Нигер в седьмого по величине производителя урана в мире. В 2022 году на рудники в районе Арлита приходилось 25% объемов импорта урана в страны Евросоюза.
Но в результате госпереворота в этой бедной африканской стране поставки урана оказались под угрозой.
Уран попадает в заголовки газет гораздо реже, чем нефть, природный газ или даже уголь, однако он играет чрезвычайно важную роль в мире, который отчаянно нуждается в безуглеродной энергетике.
Хотя Кремль, по всей видимости, не имеет непосредственного отношения к госперевороту в Нигере, его машина пропаганды продолжает подогревать антифранцузские и антиамериканские настроения по всему Сахелю – региону, расположенному к югу от Сахары. Неудивительно, что с 2020 года на этих территориях произошла целая волна государственных переворотов, в том числе в Буркина-Фасо, Чаде, Гвинее, Мали и Судане.
В столице Нигера Ниамее толпы сторонников переворота размахивали российскими флагами, чтобы выразить свой протест против французского империализма. Глава ЧВК "Вагнер" Евгений Пригожин приветствовал захват власти в Нигере военной хунтой. Бойцы "Вагнера" проводят свои операции и в соседнем Мали после случившегося там госпереворота. Длинная рука Кремля вмешивается в энергетическую геополитику самыми разными способами, зачастую не самыми очевидными.
Если Нигер окажется на орбите России, зависимость мира от Москвы и ее клиентов в сфере атомной энергетики усилится. Две бывшие советские республики Казахстан и Узбекистан входят в число ведущих мировых производителей урана, и на их долю приходится около 50% мировой добычи урана. Добавьте к ним Россию и Нигер, и их общая доля превысит 60%.
Добыча урана – это только начало так называемого ядерного топливного цикла. Хотя Россия является шестым по величине производителем урана в мире, ее реальная сила проявляется на другом этапе этого цикла – на этапе преобразования добытого урана в пригодные для использования топливные элементы атомного реактора, которые применяются в гражданских целях, посредством так называемой конверсии и обогащения.
По данным Всемирной ядерной ассоциации, на долю России приходится почти 45% глобального рынка конверсии и обогащения урана. Именно это обстоятельство породило то, что американские чиновники недавно назвали "стратегической уязвимостью", которая ведет к "неустойчивости". Примерно треть общего объема обогащенного урана, потребленного в прошлом году в Соединенных Штатах, была импортирована из России – и его стоимость составила в общей сложности почти миллиард долларов, который получила компания, находящаяся под непосредственным контролем Кремля. С момента начала специальной военной операции Москвы на Украине прошло больше года, но Вашингтон до сих пор не запретил импорт российского ядерного топлива.
На протяжении первых 50 лет атомной эпохи Америка была совершенно самостоятельна, но после окончания холодной войны она в значительной мере отказалась от добычи урана, а также, что особенно важно, от осуществления сложных процессов конверсии и обогащения. Сегодня Соединенные Штаты во многом "зависят от международных источников поставок ядерного топлива, в том числе из стран, которые не разделяют наши ключевые интересы", как сказал Джон Вагнер (John Wagner), глава Национальной лаборатории штата Айдахо при Министерстве энергетики США.
То, как России удалось занять господствующее положение в индустрии ядерного топлива, – это результат сочетания геополитической удачи, инженерных инноваций и дипломатической сделки, которую Москва и Вашингтон заключили сразу после распада Советского Союза и в основе которой лежали вполне благие намерения.
Во-первых, в России есть несколько крупных месторождений урана, что делает ее естественной участницей этой отрасли. Во-вторых, ее инженеры разработали такой метод обогащения радиоактивного материала, который оказался значительно менее энергоемким, нежели тот метод, которому отдали предпочтение французские и американские инженеры, то есть он обходился гораздо дешевле. Только эти два фактора позволили России играть значительную роль в добыче, конверсии и обогащении урана. Затем, в 1993 году, Соединенные Штаты и Россия согласовали так называемую программу "Мегатонны в мегаватты", в рамках которой высокообогащенный уран из советских ядерных боеголовок преобразовывался в низкообогащенный уран, который отправлялся в Соединенные Штаты, где его использовали на гражданских атомных станциях. Проще говоря, американская урановая отрасль не могла конкурировать с российской, и постепенно она канула в лету в условиях полного отсутствия интереса со стороны как республиканских, так и демократических лидеров.
Еще до начала российской СВО на Украине американская атомная промышленность уже била тревогу в связи с чрезмерной зависимостью от поставок из-за рубежа. С тех пор руководители отрасли и правительственные чиновники говорят о настоящем кризисе. Добавьте к этому тревожные события в Нигере, и ситуация уже начинает казаться чрезвычайной.
Решить эту проблему будет непросто, и для этого потребуется интенсивное сотрудничество между Соединенными Штатами и Францией – двумя западными державами, которые больше всего рискуют в связи с событиями в Нигере.
Вашингтон и Париж могли бы разработать план по наращиванию производства за счет повторного открытия законсервированных заводов по производству ядерного топлива, а также активизировать дипломатическую и военную поддержку добывающих уран стран, начиная с Нигера. Это обойдется очень дорого. Однако учитывая, что Путин открыто демонстрирует свою готовность использовать горючие ископаемые, такие как нефть и газ, в качестве оружия, Западу необходимо начать действовать, не дожидаясь, пока Кремль решит вепонизировать еще и мирный уран, ведь это еще больше осложнит процесс перехода к безуглеродной энергетике.
Перевод ИноСМИ.
