О вопросах, на которые у Путина нет ответов. Якобы
13.12.2017 Политика

О вопросах, на которые у Путина нет ответов. Якобы

Колумнист ресурса Republic Татьяна Становая накануне назначенной на завтра, 14 декабря, «большой» пресс-конференции президента РФ, решила с сайта издания задать ему пять вопросов, на которые, по мнению автора, у Владимира Путина нет ответов.  На самом деле интрига «прессухи» в том, что на неё аккредитована Ксения Собчак, которая наверняка постарается задать свои вопросы – как кандидат в кандидаты на выборах президента, но и Становая постаралась.


Формулируя свой первый вопрос, колумнист Republic исходила из того, что очередные шесть лет ВВП у власти – это его последний срок, и по логике вещей Путин должен использовать его для институциональных реформ власти, то есть удобрить почву для преемника, а точнее – для развития страны в другой правовой и социально-экономической парадигме.  Займётся этим Владимир Владимирович или сочтет, что выстроенная система оптимальна при любом главе государства? – спрашивает Татьяна Становая.

Вопрос, конечно, интересный, как говорится в старом анекдоте, но довольно бессмысленный на мой взгляд.  Нарастающая интенсивность обсуждений в экспертном сообществе вопросов о том, насколько назрела необходимость коррекции Основного Закона страны, разговоры о Конституционном собрании, вбросы темы в общественно-политические СМИ показывают, что институциональные реформы будут в повестке очередного президентского срока Владимира Владимировича.  И завершатся они, с приличной долей вероятности, тем, что давным давно существующий Госсовет РФ («при» президенте) получит статус коллективного Дэн Сяопина (или Ли Куан Ю, если угодно) во главе с В.Путиным.  Таким образом многолетний глава государства может сохранить власть, избавя себя от путь декоративной, но всё же хлопотной процедуры выборов на… на столько, насколько позволит здоровье. 

Второй вопрос Становой – по поводу дела Улюкаева.  По мнению коллеги, процесс «Сечин против Улюкаева», когда глава госкорпорации уничтожает министра правительства, должен получить политическую оценку главы государства: как такое можно допустить, чтобы «его близкий соратник и руководитель самой крупной нефтяной компании страны, действуя совместно с одним из самых влиятельных генералов ФСБ, инициирует уголовное преследование министра, отвечающего по решению Путина за экономическую политику России?»

Подобный вопрос прозвучит, скорее всего, на завтрашней пресс-конференции, но ответ на него давно известен: перед Законом все равны, суд разберётся. Кстати сказать, дата оглашения приговора по делу Улюкаева выбрана Замоскворецким судом Москвы с ювелирной точностью, - 15 декабря, на следующий день после пресс-конференции ВВП. Думаю экс-министру экономразвития дадут реальный срок (не предельный, с вероятностью скоропостижного УДО), но и Сечин не жилец в своем нынешнем качестве: со времен эскапады Черчесова известно, что Владимир Владимирович не прощает вынесения сора из избы, тем более такого, как обнаружилось, неуклюжего. Маленький штришок в пользу такого предположения: Ксении Собчак дали на Первом канале (в программе «Время покажет») несколько раз громогласно проартикулировать уровень зарплаты г-на Сечина (что-то около 2 млн рублей в день, если не ошибаюсь).

Тот факт, что и третий вопрос Татьяны Становой касается Сечина (теперь в контексте попыток «Роснефти» выпотрошить АФК «Система») показывает, что либеральный стан российского политистеблишмента старается внести свою лепту в сокрушение «потерявшего берега» верного оруженосца В.Путина.  Известным образом эта лепта  может как раз не погубить, а спасти «реального» Игоря Ивановича.

Вопрос четвертый, геополитический: допускает ли Путин, что гипотетически, при смене элит в западных странах и последующем кардинальном пересмотре подхода к России в пользу давно и безуспешно требуемого Владимиром Владимировичем уважения, Россия сможет добиться защиты своих «национальных интересов» и при этом не быть обманутой, как это уже случалось неоднократно? И допускает ли он, что такая смена подхода в принципе может иметь место как системное явление, а не парадоксальный временный сбой, за которым может последовать еще более антироссийская политика? Говоря проще, уточняет Татьяна Становая, -  а реально ли вообще концептуально «договориться» с Западом, или мы обречены на десятилетия противостояния? Вопрос, подразумевающий лишь одно: понять, в какой степени Путин ощущает беспомощность России как государства, чья судьба поставлена в исключительную зависимость от приоритетов Запада и целеустремленности вашингтонского истеблишмента.

Вопрос выглядит как провокационный, но на самом деле он очень удобен для Путина. Не сомневаюсь, что Владимир Владимирович найдёт много красок, чтобы всем стало окончательно ясно, что он триумфатор, сумевший победить ИГИЛ, «принести мир» в Сирию, сохранить, вопреки усилиям США и их европейских союзников, режим Асада и вообще «царь горы» на Ближнем Востоке.

Никакой беспомощности России, как государства, Путин не ощущает, наоборот, а раз так, то – по Путину – рано или поздно изменчивый мир прогнётся под нас.  Вероятно, последнее - это чудовищное заблуждение, но мы, ведь, о том, какие ответы есть на вопросы у Путина.

И, наконец, пятый, последний вопрос от Republic: как быть с тем, что за 17 лет правления Путина в России так и не создано условий для формирования партий, способных заменить на конкурентных выборах партию власти «без радикального пересмотра базовых приоритетов государственного развития», не создана политическая система, позволяющая проводить мирную ротацию политических сил; готов ли Путин исправить этот «дефект» режима за оставшиеся шесть лет и какими шагами?

Это да, господа, это тот вопрос, на который Путин точно не даст ответа. Конечно, он может порассуждать о послаблениях в выборном законодательстве, об отсутствии у оппозиции реальных программ позитивных преобразований, но не может же он сказать, что власть не дают, а берут!  Потому что, высказавшись таким образом, рискует получить обвинение в призыве к насильственной смене конституционного строя. А Владимир Владимирович не только государственный и политический деятель, но и, как известно, юрист по базовому образованию, он точно знает, что можно говорить, а что лучше не надо.

Излагал и комментировал вопросы либеральных коллег

Юрий Алаев

Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии