Что будет с российской экономикой в 2024 году

По официальным данным, российская экономика закончила 2023 год на мажорной ноте: рост 3,5%, рекордно низкая безработица 2,9%, стабилизировавшийся курс рубля. В чем секрет? В комбинации восстановительного роста после спада 2022 года, экстенсивных расходов бюджета и постоянной готовности экономических властей к кризису, считают эксперты, опрошенные редакцией издания-иноагента The Bell. Они же сделали прогноз на следующий год.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

Российская экономика движется в сторону эпохи НЭПа, когда все «командные высоты» калибруются и во многом контролируются государством, нацеленным на развитие ВПК и социальную стабильность, но потребительский рынок отдан частному бизнесу. Такая политика уже привела экономику к перегреву. Но, несмотря на него и продолжающуюся структурную перестройку, в 2024 году, судя по всему, она останется устойчивой. Основные риски лежат вне экономической плоскости.

Война и выборы

Две главные неопределенности связаны с ситуацией на фронте и предстоящими выборами Владимира Путина в марте 2024 года.

Военные эксперты допускают, что год может стать удачным для России в военном плане, тем более что Кремль все более уверенно чувствует себя на фронте. И это плохо со всех сторон:

• Шансы на возможное перемирие существенно снижаются — Путину незачем идти на уступки, если через полгода он будет в более выигрышной ситуации, чем сейчас.
• С февраля 2022 года потери России (убитые и раненые) составили 270–315 тысяч человек, оценивает разведка США. Продолжение боевых действий означает, что потери не прекратятся. Для экономики это выбытие рабочей силы и повышенные выплаты. Сейчас семьи погибших получают единовременную выплату по 5 млн рублей и страховку в 3 млн. Некоторые регионы устанавливают свои доплаты. Раненым выплачивают от 3 до 5 млн. Военные эксперты оценивают соотношение убитых и раненых в российской армии в 1:4. Это значит, что за жизни молодых мужчин Россия за время войны уже заплатила почти полтриллиона рублей. Еще около 1 трлн пришлось на выплаты раненым.
• Структурную проблему с кадрами российская армия решала при помощи повышенных выплат контрактникам и частичной мобилизации, причем мобилизованные в сентябре 2022 года останутся на фронте на неопределенный срок. «Вопрос ротации и нехватки людей для ее проведения остается актуальным и в следующем году», — считает военный эксперт Майкл Кофман. В 2023 году в армию набрали 486 тысяч контрактников, утверждает Путин. Но с какой скоростью они поступают в войска и хватит ли России этих сил для удержания фронта, непонятно. Продолжение боевых действий означает продолжение трат.
• Также нельзя исключать новой волны мобилизации, если Россия решит наступать. Большая часть официально присоединенных к России Запорожской и Херсонской областей остаются под контролем Украины. А Путин и пропагандисты в конце года напоминали, что считают «русскими» и другие части Украины — например, Одессу.

Другой риск связан с предстоящими в марте 2024 года выборами президента России. Имя победителя давно известно, но после победы он будет переназначать премьера — и кто знает, останется ли Михаил Мишустин на своем месте. «Все ждут перестановок, тем более что они назрели, — поделился с The Bell федеральный чиновник. — Между собой обсуждают разные варианты, но решение за Путиным». «Некоторые чиновники администрации уже готовятся переезжать в правительство, а чиновники из правительства — в Дубай», — описал обстановку лоббист одной из госкомпаний. Путин не намекал ни на замену Мишустина, ни на то, что он останется на посту, а значит, вероятны оба варианта.

С одной стороны, в системе накопилось напряжение, люди ждут перестановок, которые были поставлены на паузу из-за войны, и многие «инвестировали в новые позиции» — например, с помощью поездок на аннексированные территории. С другой — смена правительства приводит систему в дисфункциональное состояние на период формирования нового кабинета, аппаратов вице-премьеров, министров и так далее. После поправок к Конституции в 2020 году у Путина появилась возможность поменять только премьер-министра, сохранив правительство. Но даже этот шаг чреват неожиданными последствиями. А между тем перед правительством стоит нетривиальная задача охладить перегретую экономику, сохранить финансирование войны и снабжение фронта, не подрывая макроэкономическую и социальную стабильность.

Перегрев экономики

Бурный рост экономики 2023 года питался рекордными расходами бюджета — 32 трлн рублей, существенная часть которых приходится на расширенный оборонно-промышленный комплекс. Уверенно (на 3,6%) растет промышленное производство, «особенно радует» рост на 7,5% в обрабатывающей промышленности, рассуждал Путин на своих «Итогах года». Производства, связанные с войной, растут двузначными темпами.

Война изменила структуру российской промышленности — оборонные направления стали преобладать над гражданскими. Мощности загружены на 80,9%, а предприятия работают в три смены. Цифры по безработице свидетельствуют о практически полной занятости в экономике, а двузначный рост зарплат указывает на спираль «зарплаты — цены»: заработки людей растут, они все больше тратят, цены продолжают расти.

Все это означает, что резервов для наращивания предложения в экономике не осталось: любое увеличение спроса будет выливаться в рост цен. Рост зарплат также делает менее конкурентоспособными товары российского несырьевого экспорта — они становятся дороже аналогов. Перегрев опасен и тем, что может заставить домохозяйства и фирмы слишком оптимистично оценивать перспективы своих будущих доходов, а это приведет к тому, что они активнее будут занимать. Так уже происходит в секторе ипотечного кредитования.

Владимиру Путину пришлась по вкусу военная игла, на которую он подсадил экономику. На 2024 год расходы бюджета планируются в объеме 36,5 трлн, более трети из которых придется на расширенный военно-промышленный комплекс и военные выплаты населению. А это значит, что пока правительство будет тратить, разгоняя цены, ЦБ продолжит бороться с инфляцией с помощью высокой ключевой ставки.

В 2023 году цены в России вырастут примерно на 7,5%. Базовая (без волатильных компонентов) инфляция уже четыре месяца подряд растет больше 10% в пересчете на год (SAAR), отметила Эльвира Набиуллина на последней в этом году пресс-конференции. В пример она привела сектор услуг, который слабо зависит от курса и разовых факторов: в нем рост за три месяца составил 14%. Прогноз на 2024 год — 4,5%, хотя аналитики сомневаются и дают диапазон 5–6%.

Чтобы охладить экономику, ЦБ на последнем в 2023 году заседании поднял ставку до 16%. Поднимая ставку и сохраняя нейтральный сигнал при жесткой денежно-кредитной политике, ЦБ оставил себе пространство для широкого маневра в 2024 года. И хотя, вероятнее всего, регулятор близок к окончанию цикла ужесточения денежно-кредитной политики, ставка останется двузначной в течение всего 2024 года. Примечательно, что еще три года назад такой уровень ставок, как сейчас, считался экстремально высоким и вызывал шквал критики в адрес регулятора. Здоровая экономика не нуждается в двузначной ключевой ставке, в ней цены растут предсказуемо и умеренно. Но спустя два года войны аналитики лишь отметили «будничность» решения ЦБ.

Для россиян это обернется почти запретительными ставками по большинству видов кредита, кроме тех, которые субсидируются государством. Впрочем, именно государственные субсидии вместе с расходами бюджета и есть главная причина роста ставки. В ответ на ужесточение денежно-кредитных условий крупные промышленные компании вроде АвтоВАЗа и РЖД попросили власти предоставить им субсидии на обслуживание корпоративного долга из-за высокой ставки. Дальше всех пошел глава «Роснефти» Игорь Сечин — он и вовсе потребовал обязать Центробанк согласовывать ставку с крупными экспортерами. В споре с лоббистами Путин пока занимал сторону Набиуллиной. Но по менее принципиальным вопросам Банку России уже приходилось уступать.

Не те инвестиции

Правительство и раньше прибегало к масштабному субсидированию экономики. Например, во время пандемии коронавируса объем антикризисной помощи экономике оценивался в 2,7% ВВП. Но в 2022–2023 годах размер бюджетного импульса оказался больше в разы — по официальным данным Минфина, он соответствовал 10% годового ВВП.

В 2024 году экспансивная бюджетная политика продолжится. В 2023 году ее отличительной особенностью стали инвестиции не столько в рост экономики, сколько в ее структурную перестройку: замещение выпадающего импорта, расширение ВПК и создание параллельной транспортно-логистической инфраструктуры. Так, инвестиции в обрабатывающих отраслях составили 2,75 трлн рублей, а их доля в общем объеме по сравнению с «базовыми» 2017–2019 годами выросла с 14 до 17,6%. Инвестиции в развитие транспорта и логистики сравнялись с инвестициями в добывающей отрасли, перевалив за 3 трлн рублей (+10,1% к девяти месяцам 2022 года). Вложения в оптовую и розничную торговлю, а также в сельское хозяйство и стройку сократились — прежде всего из-за высоких ставок по кредитам.

Сохранения этой динамики следует ожидать и в 2024 году с учетом того, что структура бюджетных расходов перекошена в пользу ВПК, а ставки продолжат оставаться высокими. Расширение производства также будут сдерживать санкции, которые никуда не исчезнут, даже если Россия и Украина вопреки ожиданиям начнут переговоры о перемирии.

Готовность европейских членов НАТО увеличить военные расходы будет вынуждать Россию увеличивать военные и связанные с войной расходы. Вряд ли проблемы бюджета проявятся в полной мере до поздней осени 2024 года, но риски их будут нарастать в течение всего года как в доходной, так и в расходной части.

Санкции

Приняв, что противостояние с современной Россией будет долгим, а изолировать ее полностью не получается, Запад постепенно меняет санкционную стратегию. Широкие импортные санкции станут более целевыми.

США (в первую очередь) и Европа (в меньшей степени) будут стараться ужесточить запреты на импорт технологий двойного назначения, микросхемы и производственное оборудование. Сейчас Россия обходит запреты с помощью третьих стран и теневых поставок. Именно на разрыве этих цепочек и будет сконцентрирован надзор. Под удар будут подпадать компании в третьих странах от Турции и Китая до ОАЭ и Казахстана. Западные страны будут стараться поднять цену риска нарушения буквы и духа санкций до уровня, при котором сами компании и правительства этих стран начнут сворачивать перепродажу. С другой стороны, Запад, вероятнее всего, пересмотрит в сторону ужесточения нынешний режим нефтяных санкций. Вряд ли западным странам удастся закрыть турецкие и датские проливы для российской нефти, продающейся по цене выше «потолка» (хотя второе более вероятно, чем первое). Но вторичные санкции против трейдеров, страховщиков и перевозчиков могут дать эффект, подобный ужесточению импортных ограничений, — дисконты и расходы на продажу вырастут, что приведет к снижению доходов от экспорта нефти. Аналогичные риски несет и экспорт другого сырья. Эффект от санкций будет ниже при снижении цены нефти, но на доходах это скажется так же. Вызванное санкциями встречное движение расходов на импорт и доходов от экспорта будет влиять на торговый баланс, ослабляя рубль. А это значит, что, несмотря на стремление Минфина к балансу бюджета, риски его расползания в 2024 году остаются. В части доходов прогнозы бюджета могут оказаться слишком оптимистичными и в нефтегазовых, и в ненефтегазовых доходах. Заложенная в бюджет цена на нефть ($85 за баррель) уже выше средней цены по году, ожидаемой US Energy Information Administration (EIA) в последнем докладе, — $82,6 за баррель. В ноябре нефтегазовая выручка России упала до минимума с июля.

Бюджетное правило не дает упасть нефтяным доходам — падение будет компенсировано из ФНБ. Но снижение нефтегазовых доходов будет отражаться на курсе рубля, инфляции (а значит, и на стоимости обслуживания госдолга), и на ставке ЦБ (а значит, и на экономическом росте). Замедление роста может привести к снижению ненефтегазовых доходов, получаемых от налогов с экономической активности.

Саму экономическую активность в 2024 году будут сдерживать высокая ключевая ставка, санкции и непредсказуемость налоговой системы. В 2023 году российский бизнес уже был вынужден заплатить «налог на сверхприбыль» (поступления от него оцениваются в 305 млрд рублей). Шансы, что власти, привыкшие в ручном режиме управлять экономикой, введут какой-то очередной сбор, высоки. Поэтому стимулов показывать высокую выручку нет. Более того, бизнес превентивно заговорил о готовности платить больше налогов после выборов, если это сделает отчисления в бюджет более предсказуемыми.

Другой источник неопределенности для бизнеса — ползучая реприватизация и перераспределение активов внутри России к новым собственникам. «Эта тема поднималась на ноябрьской встрече Путина с крупным бизнесом, и якобы он обещал, что пересмотра итогов старой приватизации не будет, — сказал The Bell лоббист крупной компании, знающий это от руководителя, присутствовавшего на встрече. — Однако поток дел не иссякает, и никаких законодательных инициатив не последовало».

Экономические итоги года для The Bell подвели приглашенный научный сотрудник Немецкого совета по международным делам (DGAP) и Берлинского центра Карнеги Александра Прокопенко и экономический аналитик Александр Коляндр, отвечавший за Россию в Credit Suisse, The Wall Street Journal и BBC.