От частного к государственному. Кто заменит «Вагнер» на Ближнем Востоке и в Африке

Многие обратили внимание, что первыми из лидеров иностранных государств, кто выразил Путину поддержку в связи с мятежом «Вагнера», оказались главы ряда стран Африки и Ближнего Востока. Их, конечно, страшит перспектива ухода России из региона, означающая установления безграничного диктата США, но конкретно, по мнению арабиста обозревателя ИД «Коммерсант» Марианны Беленькой, высказанному на Carnegie Endowment, этих лидеров беспокоит возможный уход с их территорий пригожинской ЧВК. Вот каким влиянием обладают вагнеровцы на международном уровне.

Мятеж Евгения Пригожина, интересы которого долгие годы были сосредоточены на Ближнем Востоке и в Африке, не на шутку встревожил партнеров Москвы в этих регионах. В некоторых странах деятельность вагнеровцев стала синонимом «российского влияния», от их поддержки зависел ход местных конфликтов и даже выживание ряда режимов.

В Москве уже дали понять, что попытаются взять ЧВК «Вагнер» под свой контроль. Но в успехе, а главное — эффективности новой схемы, которую сейчас начинают выстраивать российские власти, есть немалые сомнения.

Ближневосточное беспокойство

В разгар пригожинского мятежа 24 июня Владимир Путин успел побеседовать со многими иностранными лидерами, в том числе теми, кто так или иначе сталкивается с ЧВК «Вагнер». Например, турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган позвонил в Кремль сам, что было воспринято как жест поддержки и возвращение долга за такое же поведение России во время попытки переворота в Турции в 2016 году. К тому же у Эрдогана с «Вагнером» свои счеты. Он неоднократно требовал вывести ЧВК из Ливии, где вагнеровцы воевали против властей в Триполи на стороне сил фельдмаршала Халифы Хафтара. 

Другой союзник Москвы — Иран — в своих околоофициальных СМИ прямо назвал мятеж Пригожина «новым заговором Запада по созданию фронта внутри России» и «местью … за провал украинского контрнаступления». Тут сказывается не только то, что иранские власти проецируют ситуацию на себя, но и общее для всего Ближнего Востока беспокойство по поводу возможного чрезмерного ослабления России. В регионе немного тех, кто хотел бы возвращения мира, который видится им однополярным и западноцентричным.

К тому же арабские страны понимают, что в случае ухода российского «Вагнера» освободившиеся ниши могут занять куда менее приятные для них формирования вроде сил специального назначения «Эль-Кудс» иранского Корпуса стражей исламской революции или многочисленных шиитских формирований, связанных с Тегераном.

Поэтому неудивительно, что лидеры таких разных стран, как Иран, Катар, Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн, поспешили созвониться с Путиным, чтобы получить заверения, что сотрудничество с Москвой остается в силе. Особенно это касается ОАЭ, которые активно сотрудничали с Пригожиным. Еще в 2020 году в Пентагоне утверждали, что Эмираты финансируют деятельность «Вагнера» в Ливии. В Абу-Даби это категорически отрицали, но, судя по многочисленным утечкам, компания Пригожина не смогла бы так успешно работать в Африке, если бы у нее не было доступа к инфраструктуре, финансовой логистике и каналам по торговле золотом, которые предоставляли Эмираты. А ОАЭ взамен получали силовой ресурс, удачно дополняющий их сети влияния в Африке.

Альтернативный центр силы

Зарубежная деятельность ЧВК «Вагнер», если не считать участия в боевых действиях в Украине девять лет назад, началась с Сирии. Там Пригожин не только предоставлял военные услуги, но и активно входил в местный бизнес, в том числе получая контракты на разработку нефтегазовых месторождений. Известно как минимум о трех компаниях, связанных с Пригожиным и работающих в Сирии.

Затем бизнесмен активно занялся Африкой. ЧВК в разное время работал в Ливии, Судане, ЦАР, Мали. Была также информация о его присутствии на Мадагаскаре, в Демократической Республике Конго, Мозамбике и некоторых других странах континента. Схема, отработанная в Сирии, повторялась — предоставление военных, часто охранных, услуг, а также создание различных бизнес-структур, сконцентрированных в основном на добыче полезных ископаемых.

При этом «Вагнер» не раз конфликтовал с официальной Москвой. Например, в апреле Пригожин жестко раскритиковал МИД и Минобороны за то, что они, во-первых, не оказывают его бойцам в Африке нужной поддержки, а во-вторых, сами не занимаются должным образом этим регионом.

Эти обвинения выдавали противоречия между разными центрами влияния в Москве. Да, российскую внешнюю политику определяет Кремль. Но на земле разные политические ведомства и бизнес-структуры часто конкурируют между собой. Иногда это удобно, когда России нужно поддерживать отношения с разными силами в регионе (в той же Ливии РФ взаимодействовала с Хафтаром и одновременно вела диалог с его противниками). Но Пригожин слишком активно и демонстративно перетягивал одеяло на себя. Это не нравилось ни МИД, ни Минобороны.

Разногласия между вагнеровцами и российскими ведомствами начались еще в Сирии, когда Пригожин стал полностью приписывать себе разные заслуги — и взятие Пальмиры в 2016 году, и победу над террористической группировкой «Исламское государство». Еще больше руководство Минобороны раздражала самостоятельность «Вагнера». Тут можно вспомнить битву за нефтяные месторождения в сирийском Дейр-эз-Зоре в 2018 году. Тогда под ударами авиации западной коалиции погибли десятки вагнеровцев. Пригожин утверждал, что его специально подставило руководство Минобороны, а в Москве давали понять, что операция была рискованной самодеятельностью ЧВК.

Случалось даже, что пригожинская империя ставила под угрозу отношения Москвы с союзниками. В 2020 году Дамаск потрясли результаты телефонного опроса, который провел близкий к Пригожину социолог Александр Малькевич. Исследование показало, что Башара Асада готовы поддержать лишь 32% избирателей. Конечно, сирийцы действительно страдают от коррупции и бедности, а потому разочарованы во власти, но вряд ли бы они отважились говорить об этом с незнакомыми людьми по телефону.

На Ближнем Востоке и в Африке ЧВК «Вагнер» никогда не рассматривали отдельно от Кремля, а, напротив, считали одним из проводников российской политики. А то, что действия структур Пригожина временами расходились с официальными заявлениями Москвы, никого не смущало: на Востоке привыкли к конфликтам интересов и кланов внутри той или иной страны. Учитывая логическую цепочку «Малькевич — Пригожин — Кремль», в Дамаске задумались, а не решила ли Москва сделать резкий разворот на сирийском направлении. Впрочем, тогда же возникли не лишенные оснований предположения, что Пригожин просто мстил сирийским властям за то, что они ущемили его экономические интересы, вернув себе контроль над рядом важных объектов.

Без самодеятельности

В любом случае «Вагнер» хоть и выходил иногда из-под контроля российских официальных структур, но был удобным и понятным силовым инструментом для взаимодействия с ближневосточными и африканскими странами. Поэтому мятеж вызвал там беспокойство. 

Власти ЦАР, например, не стали скрывать опасений насчет того, что «противостояние Путина и Пригожина» может положить конец операциям «Вагнера» в этой республике (там наемники охраняют президента и других высокопоставленных лиц, а также ряд стратегически важных объектов).

Сразу после подавления мятежа Москва поспешила всех успокоить. Например, Сергей Лавров напомнил, что «помимо отношений с этой ЧВК, правительства ЦАР и Мали имеют официальные контакты с руководством России» и «несколько сотен военнослужащих» как работали в ЦАР в качестве инструкторов, так и будут работать.

Из этой формулировки не следовало, что в Африке будет работать именно ЧВК «Вагнер». Позднее официальный представитель МИД РФ Мария Захарова уточнила, что власти африканских стран сами будут решать вопрос заключения контрактов с бойцами ЧВК. Но все равно пока до конца не ясно, сможет ли Москва быстро и полностью взять под контроль все зарубежные ресурсы империи Пригожина. 

Судя по происходящему в Сирии, где как минимум началось расследование в отношении имевших связи с «Вагнером» людей, а возможно, и их аресты, официальная Москва торопится перехватить контроль над зарубежными структурами ЧВК. Но есть ли у Минобороны сейчас для этого достаточно ресурсов? Допустим, в Сирии бойцов «Вагнера» не так много и там их деятельность уже не имеет важного значения с точки зрения безопасности. Но вот в тех же Мали и ЦАР дело обстоит иначе: там подразделения вагнеровцев представляют собой грозную силу.

Отдельный вопрос — можно ли оторвать ЧВК «Вагнер» от финансовой империи Пригожина. Выгонять связанные с ним компании из стран, где они работают (той же Сирии), скорее всего, никто не будет, но попытка сменить хозяина вполне вероятна. Особенно учитывая намеки Путина на возможные уголовные дела против Пригожина за хищения бюджетных средств.

Впрочем, по большому счету, арабским и африканским лидерам все равно, кто именно из России заменит Пригожина. Как заявили в окружении лидера ЦАР, неважно, будет ли у них в стране «Вагнер», «Бетховен» или «Моцарт». Главное, чтобы сохранились налаженные связи и схемы работы. Однако эффективно заменить частную компанию, которая специализировалась на серых схемах и не боялась сомнительной репутации, неповоротливым официальным российским структурам будет непросто. Если вообще возможно.

Фонд Карнеги за Международный Мир и Carnegie Politika как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.