В свете последних событий вопрос «что следователи имеют против Фургала» приобретает двоякий смысл: фантасмагорическое исследование правдивости показаний экс-губернатора Хабаровского края с помощью ИИ и званых экспертов показывает, что в плоскости доказательств его причастности к заказным убийствам пожалуй, что и ничего не имеют, а с учётом предпринятых усилий – очень даже, потому что кровь из носу, а Фургала надо посадить, таково веление свыше.
О первом исследовании в практике СКР, предпринятым, чтобы на основании поведенческих реакций подозреваемого доказать его виновность подробно рассказал сегодня «Коммерсант», я же, впечатлённый действом, приведу только самые выразительные, на мой вкус, его детали.
Итак, Сергея Фургала посадили перед группой следователей, ведущих его дело, и в течение трёх часов они задавали ему разные вопросы, а целых две умных компьютерных системы (анализа голоса разработки израильской компании Nemesysco и выявления лицевых экспрессий человека нидерландской фирмы Noldus Information Technology) отслеживали «вокальные характеристики» каждого ответа и эмоции, которые переживал господин Фургал, отвечая на тот или иной вопрос следователей: счастье, грусть, гнев, удивление, испуг, отвращение либо безразличие. Комплексное психолого-лингвистическое исследование это называется.
А потом данные этих ультрасовременных детекторов лжи предоставили для интерпретации комиссии в составе психолога, психиатра, лингвиста и почему-то специалиста в области наркологии и сексологии. И комиссия экспертов пришла к выводу, что хабаровский экс-губернатор был… неискренним, вот как это сформулировали, не полностью, так сказать, разоружился перед партией и государством.
В качестве доказательств эксперты сослались, например, на реакцию Фургала на вопрос, что он делал в день убийства господина Зори (Фургал обвиняется в организации этого преступления). Опрашиваемый сказал в ответ: «Ой. Ну. Пфу. Послушайте. Не помню», и эти междометья, по мнению комиссии, указывают, что обвиняемый таким образом пытался выиграть время и уклониться от прямого ответа. Понятное дело: так-то человек обязан был помнить, что он делал такого-то числа 16 лет назад.
Экспертам также не понравилось, что экс-губернатор попытался «дискредитировать» претензии СКР к нему в связи с организацией двух убийств и одного покушения, совершенных на Дальнем Востоке в 2004–2005 годах, назвав обвинения расплывчатыми и не имеющими логической связи с реальностью (хотя должен был, видимо, по мысли экспертов, всячески поддержать претензии следствия), комиссия отметила, что Фургал, в ходе опроса, использовал «глазодвигательный паттерн», с целью «избежать устойчивого визуального контакта» со следователем, что он постоянно пытался сменить положение тела (расценено специалистами как «лимбическое бегство» от допроса, хотя можно было просто сказать – «ёрзал»), ну и так далее. Несколько сотен «вербальных и невербальных» признаков, свидетельствующих, по мнению экспертов, о неискренности господина Фургала, зафиксировала то ли аппаратура, то ли комиссия.
Что же из всего этого сеанса с разоблачением следует?
По мнению автора публикации в Ъ Сергея Машкина выводы комиссии экспертов стали уликой против Фургала, хотя, как отмечает сам журналист, Верховный суд России не признает за экспертизой право отличать ложь от правды, а заведующая кафедрой судебных экспертиз и криминалистики Российского госуниверситета правосудия Татьяна Моисеева заявила изданию, что методика оценки достоверности показаний «не прошла должной апробации» и не признана рядом ученых и экспертами «ведущих экспертных учреждений, поскольку основана на данных литературы без проведения собственных экспериментальных исследований авторов».
Тут нуждается в пояснении, что имела в виду Татьяна Моисеева, говоря о литературе. Дело в том, что терминология, использованная экспертами по делу Фургала, позаимствована из научного труда «Системные показатели неискренности», автором которого является доцент Марина Коноваленко, заведующая кафедрой связей с общественностью и журналистики Российского государственного торгово-экономического университета.
Я перечитал этот абзац из Ъ дважды. Итак, один из самых опытных, матёрых, можно сказать, «важняков» Следственного комитета России Юрий Буртовой организует уникальное для СКР исследование, привлекая экспертов, которые ориентируются на непонятного статуса статью (монографию?) завкафедрой пиар и журналистики торгово-экономического института?! Оттуда все эти «глазодвигательные паттерны» и «лимбические бегства»!?
Нет, господа, вы думайте, как хотите, а я укрепляюсь в подозрении, что ничего на самом деле следствие против Фургала не имеет – никакой доказательной базы, если не считать за таковую показания бывшего делового партнера Фургала Николая Мистрюкова в бытность первого бизнесменом. Мистрюков дал их после почти года, проведенного в СИЗО, где почти ослеп, где у него обнаружили рак – он что-то рассказал (что – публике неизвестно, адвокаты по делу под подпиской о неразглашении) и в итоге заключил сделку со следствием и был переведен под домашний арест. Всё.
На самом деле – и это, конечно, - секрет Полишинеля, зуб на Фургала вырос совсем в другой пасти.
Стоит напомнить, что депутат Госдумы от ЛДПР Сергей Фургал возглавил Хабаровский край в сентябре 2018 г., уверенно победив во втором туре выборов действующего губернатора от «Единой России» Вячеслава Шпорта, а затем ЛДПР триумфально выиграла выборы в краевой парламент, получив 56% голосов по партспискам и победив во всех одномандатных округах. А уже в апреле 2019 года СКР начал изучать решения региональных следователей, приостановивших расследование ряда уголовных дел, возбуждённых по фактам особо тяжких преступлений, совершённых в Хабаровском крае и Амурской области в 2004—2005 годах, в ноябре того же года сотрудники МВД и ФСБ задержали экс-депутата Хабаровской краевой думы и делового партнёра Фургала Николая Мистрюкова, а также Марата Кадырова, Андрея Палея и Александра Карепова, а 9 июля 2020 года спецназ ФСБ РФ совместно с сотрудниками СКР задержал Фургала в Хабаровске и вскоре этапировал в Москву.
Газета «Ведомости» в июле 2020-го, по горячим следам, спросила нескольких политологов, что они думают об этой истории. Вот два высказывания из той подборки.
Виталий Иванов, политолог:
«Это закономерный итог всей истории так называемого губернаторства Фургала в Хабаровском крае, которое, как широко известно, началось с прямого обмана федерального центра. Он обещал свернуть свою кампанию после первого тура [губернаторских выборов], обещание это не сдержал, а в итоге выборы, конечно, выиграл, но заработал очень серьезных врагов и получил очень серьезные «минусы в карму», как выражаются некоторые люди. Эта история не про ЛДПР, эта история не про какие-то там чистки в губернаторском корпусе. Эта история про человека, который «кривым способом» проник в губернаторы и по определению не мог задержаться в этом кресле надолго.
Урок случившегося очень простой: если ты что-то обещаешь представителям федеральной власти, то ты должен свои обязательства выполнять. Это не единственный, конечно, урок этой истории, но начать следует с этого. Также, если у тебя биография с серьезными «белыми» и других цветов пятнами, то собираться на такие серьезные должности не стоит в принципе.
Евгений Минченко, президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг»:
«Задержание Фургала может быть интерпретировано как «закручивание гаек» и ужесточение методов политического управления. Понятно, что обвинения предъявлены серьезные, но сама по себе последовательность ‒ сначала он сам выиграл выборы, потом выиграл выборы в законодательную думу Хабаровского края у «Единой России», а теперь парни в камуфляже крутят ему руки... Так или иначе это будет считано, как у нас говорится, как «сигнал» ‒ не усердствовать в оппозиционной деятельности.
С одной стороны, это, конечно же, сигнал для потенциальных оппозиционных кандидатов, с другой ‒ мы помним, что Фургал вообще-то выигрывать [губернаторские выборы] не хотел. То есть тут вопрос в том, что с оппозиционными политиками и кандидатами, конечно, можно что-то делать, но что делать с протестными настроениями?»
Минченко, к слову ошибся тогда, предсказав, в развитие своего тезиса, что протесты в Хабаровске вряд ли удастся организовать, поскольку Фургалу предъявлено очень серьёзное обвинение. Протесты последовали – массовые и на удивление длительные, но затухли в конце концов. Кажется, кому-то очень хочется, чтобы они вспыхнули вновь, - после обвинений в суде на базе таких вот «исследований» СКР.
Юрий Алаев.
На снимке: СКР РФ всегда стремится использовать самые последние достижения научно-технического прогресса.