Большая игра в космосе: ставки растут
26 июля Владимир Путин обсудил вопросы развития космической отрасли с новым генеральным директором госкорпорации «Роскосмос» Юрием Борисовым. Речь шла о создании российской орбитальной станции, продолжении пилотируемых программ и других проектах. Насколько они реализуемы и как так получилось, что Россия отстала в космической гонке – в статье обозревателя «Октагона» Веры Зелендиновой.
Отметив, что отрасль находится в очень непростой ситуации, Борисов подчеркнул важность развития космических программ, которые работают на экономику, создавая условия для организации навигации, связи, передачи данных, сбора метеорологической и геодезической информации. Отставание по этим направлениям создаёт дополнительные болевые точки, порождая проблемы при эксплуатации Северного морского пути (СМП) и сказываясь на ходе специальной военной операции (СВО) на территории Украины.
Закрытие и заморозка космических проектов в 90-е и начале 2000-х годов привели к замедлению развития отрасли и отставанию России от лидеров космической гонки. По количеству тяжёлых летательных аппаратов, находящихся на околоземной орбите, Россия занимает третье место в мире, заметно отставая от Соединённых Штатов и Китая. Разрыв составляет сотни процентов: около 180 российских спутников, более 360 китайских и около 800 американских. Ещё хуже обстоят дела с малыми спутниками, используемыми для поддержания связи и детального сканирования поверхности Земли.
Встреча президента и главы «Роскосмоса» показала, что в руководстве страны и отрасли понимают стратегическую важность этих направлений, и отдают себе отчёт в том, что их интенсивное развитие потребует крайне напряжённой работы. Только в этом случае Россия сможет совершить качественный рывок, аналогичный прорыву конца 40-х – начала 50-х, когда ценой огромного перенапряжения СССР ликвидировал отставание от США в ядерной сфере и стал лидером в освоении космического пространства.
На минувшей неделе, выступая на региональной выездной сессии VII Восточного экономического форума, заместитель председателя правления компании «Новатэк» Евгений Амбросов сообщил о трудностях с доставкой сжиженного природного газа, возникших из-за прекращения сотрудничества с зарубежными компаниями, которые из-за санкций отказались предоставлять морским перевозчикам оперативные съёмки северных маршрутов.
Вопрос об импортозамещении при эксплуатации Северного морского пути обсуждается уже несколько лет, но в большинстве случаев всё сводится к общим рассуждениям о необходимости задействовать радиолокационные спутники, обеспечить устойчивую космическую связь с интернетом на протяжении всего маршрута и использовать российскую систему ГЛОНАСС, которая, в отличие от американской GPS, работает в арктических широтах.
На этот раз Амбросов озвучил конкретные требования к спутниковому сопровождению северной навигации.
По его словам, для надёжного функционирования СМП нужна группа космических аппаратов дистанционного зондирования, работающих в оптическом, инфракрасном и радиолокационном диапазонах с высокой степенью разрешения.
Учитывая российские реалии, Амбросова можно заподозрить в элементарном лоббизме, и в этом случае на горизонте скоро появится способная удовлетворить эти требования компания, которая начнёт просить господдержки. С другой стороны, если раньше «Новатэк» заказывал и покупал такие съёмки у иностранцев, значит, они ему действительно нужны, а в России делать их никто не может.
Но есть и хорошие новости: работа над созданием трёх спутников для зондирования маршрутов СМП и прибрежной территории уже началась, однако внятной информации о сроках реализации этого проекта в открытых источниках нет. Аналогичным образом обстоят дела с повышением точности прогнозов погоды и ледовой обстановки на СМП. В Минприроды считают, что для существенного повышения качества прогнозирования нужно запустить семь специальных спутников. Цена вопроса – 44 млрд рублей, срок исполнения – 2029–2030 годы.
То есть при использовании космических технологий в мирных целях (организация стабильной и безопасной навигации по СМП) российские чиновники демонстрируют традиционную склонность к хроническому запаздыванию, о котором уже писал «Октагон».
В России идёт работа над проектом «Сфера», который должен обеспечить полное покрытие Земли спутниковым интернетом, сервисами и дополнительными опциями при глубокой совместимости с действующей сегодня системой сотовой связи. Параллельно с этим в США интенсивно развивается программа Starlink, которая, как утверждалось в рекламе, должна обеспечить дешёвым интернетом все уголки планеты. Обе системы планируют выйти на проектную мощность к 2030 году и иметь в своих космических группировках 638 («Сфера») и 12 тыс. (Starlink) спутников.
Следуя российским традициям, коллектив создателей «Сферы» может не уложиться в срок, но на выходе будет именно анонсированный продукт, возможно, с какими-то недочётами, но без серьёзных отклонений от первоначального замысла. А бурно развивающаяся программа Starlink, судя по оснащению её спутников, уже вышла за рамки первоначальных анонсов.
Каждый спутник системы Starlink имеет четыре фазированные антенные решётки (ФАР), используемые в системах безопасности и передачи данных, а также в радарах военных самолётов (российских Су-57 и Су-35, американских F-22 и F-35). Современные ФАР позволяют создавать трёхмерное изображение сканируемой местности с большим разрешением, а связанные с ними системы обработки – классифицировать и идентифицировать любые объекты.
То есть де-факто речь идёт о создании глобальной непрерывно работающей системы слежения.
Через 10 лет, когда её строительство будет завершено, за всем, что происходит на Земле, будет наблюдать «око Саурона», состоящее из 48 тыс. радаров (по четыре на каждый из 12 тыс. спутников).
Малые спутники, как правило, летают на высоте около 400 километров: на более низких орбитах на их надёжность плохо влияет близость земной атмосферы, на более высоких – ухудшается качество изображения. Насыщение ограниченной части околоземного пространства десятками тысяч американских спутников создаст эффект «давки», препятствующей продвижению проектов других игроков.
В этом смысле происходящее сегодня в ближнем космосе напоминает эпоху Великих географических открытий, когда присвоение европейскими монархиями ранее никому не ведомых земель определялось присутствием на этих землях их подданных – в полном соответствии с известными присказками «кто смел, тот и съел» и «кто не успел, тот опоздал».
Технология аэрофотосъёмки (фотография, сделанная из корзины воздушного шара или дирижабля), запатентованная в октябре 1885 года, была тут взята на вооружение военной разведкой. Потом те же функции стали выполнять самолёты-разведчики, а со второй половины XX века – искусственные спутники Земли.
Первым случаем использования космической разведки на фоне военных действий стала война за Фолклендские острова 1982 года, в ходе которой данные американских спутников о передвижении аргентинских кораблей и сухопутных подразделений предоставлялись Вооружённым силам Великобритании. Учитывая, что на тот момент военный флот Аргентины состоял из трёх с половиной десятков судов, это была штучная работа.
В 1991 году во время операции «Буря в пустыне» космическая разведка Соединённых Штатов отслеживала уже 16 тыс. иракских объектов.
В период военных действий в Югославии, Афганистане, Ираке и Ливии на США и НАТО работали космические группировки, состоявшие из 30–50 спутников, и десятки космических аппаратов, принадлежавших частным компаниям. А сегодня Вооружённые силы Украины получают информацию от нескольких тысяч спутников системы Starlink.
Тысячекратный количественный рост космических группировок сопровождался существенным повышением качества разведданных. Развитие цифровых технологий позволило создать инструменты получения, обработки и передачи информации воюющим подразделениям в режиме реального времени. Дальнейшее развитие этого направления подразумевает подключение к спутниковой системе всех боевых единиц, а в перспективе – и каждого участника военных действий.
Уничтожив в первые дни СВО большую часть радаров украинской противовоздушной обороны (ПВО) и разбомбив главные военные аэродромы, Россия рассчитывала на абсолютное доминирование в воздухе. Но этого не случилось. Передвижения российских самолётов фиксировались американскими спутниками, и данные о траекториях их движения передавались зенитным батареям ПВО Украины. Это вынудило российскую авиацию действовать более осторожно и позволило объектам украинской ПВО работать в пассивном режиме (только на приём и с отключёнными радарами), что сделало их невидимыми для российских радиолокационных станций.
Непрерывно сканирующая территории Украины и России система Starlink играет роль не только разведки, но и наводчика, в режиме реального времени задающего цели для украинской артиллерии, реактивных систем залпового огня, беспилотников и других вооружений.
А в Российской армии между получением разведданных и нанесением удара может пройти несколько часов.
Аналогичная картина наблюдается и в организации оперативной связи: спутники обеспечивают украинским военным эксклюзивный доступ к высокоскоростному интернету, а в российских подразделениях, как и в армии ЛДНР, не хватает систем закрытой связи, что вынуждает пользоваться дешёвыми радиостанциями китайского производства, которые покупают и привозят волонтёры.
В результате преимущества России на поле боя нивелируются доминированием Штатов в космосе, и вместо быстрого успеха СВО Москва оказалась втянута в изматывающую позиционную войну.
Более того, военные специалисты предупреждают, что отставание в космосе может свести на нет все достоинства последних линеек высокоточного оружия, потому что через пять – максимум 10 лет гиперзвуковые маневрирующие блоки системы «Авангард», предназначенные для того, чтобы огибать позиционные районы американской противоракетной обороны, подводные лодки, в том числе системы «Посейдон», а также все остальные виды нового оружия будут прекрасно видны американским спутникам и станут мишенями для ракет, подключённых к системе космического наведения.
Поскольку ответа на эти качественно новые вызовы никто не знает, а те, кто знает, молчат, в отражающих настроения общества соцсетях началось обычное для таких ситуаций брожение. Пессимисты-миротворцы стали добавлять к привычному «нужно договариваться» новое «пора сдаваться». Безбашенные оптимисты вслед за генералом из «Семнадцати мгновений весны» твердят, что англосаксов погубят их технологические изыски, что войну нельзя выиграть из космоса, а воевать на земле они не умеют.
Скептики предлагают прислушаться к критике, которая звучит в адрес американской военно-космической программы в самих США. А говорят там, что Starlink – это выброшенные на ветер деньги, потому что существует множество способов обрушить её до состояния, исключающего быстрое восстановление. В списке таких ноу-хау фигурируют кибератаки на чувствительные узлы космической инфраструктуры, а также применение средств радиоэлектронной борьбы и радиоэлектронного подавления, лазерного оружия и электромагнитного импульса, источником которого может быть прицельный ядерный взрыв.
Алармисты восприняли эти опасения как руководство к действию, но больше всего им понравилось электромагнитное излучение. В подтверждение эффективности этого способа приводится информация, опубликованная на сайте компании SpaceX: из 49 спутников Starlink, запущенных 3 февраля 2022 года, 40 были потеряны из-за случившейся на следующий день геомагнитной бури.
При этом призывы обнулить американскую систему слежения и наведения звучат не только в соцсетях, но и на ток-шоу главного государственного телеканала.
Аргументы против обрушения системы Starlink сводятся к опасениям, что «Штаты ответят, и начнётся мировая война», и невнятным рассуждениям о международном праве. Но ни конвенций, ни договоров, нормирующих действия в космосе, не существует. Россия давно говорит о необходимости демилитаризации космоса. Аналогичную позицию занимает Китай. А третий главный игрок упорно молчит и строит в околоземном пространстве систему тотального слежения, которая, как показали события на Украине, уже превратилась в инструмент войны.
Конвенциальным способом остановить этот процесс невозможно. Для космоса закон в буквальном смысле не писан. Да и субъект (США), мягко говоря, недоговороспособный. Значит, применительно к Starlink остаётся только обнуление, и хорошо бы вместе с её создателем – самым богатым бизнесменом Земли, который написал в Twitter: «Мы будем устраивать перевороты где захотим! Смиритесь с этим».
