Что несет Беларуси размещение ядерного оружия

Полгода Лукашенко не углублял свою степень участия в войне — с октября Украину даже не обстреливали с белорусской территории. Но теперь размещение ядерного оружия, если и когда оно произойдет, станет новым серьезным шагом по вовлечению Беларуси в конфликт, пишет на Carnegie Endowment белорусский политолог и журналист Артем Шрайбман. Более того, считает он, этот шаг будет означать, что Белоруссия безвозвратно привязана к России.

Заявление Владимира Путина о том, что Россия разместит в Беларуси тактическое ядерное оружие, наделало много шума в мире, но вряд ли сильно удивило специалистов. Москва ожидаемо выходит на новый виток эскалации. Другие способы убедить Запад не наращивать военную поддержку Украины выглядят исчерпанными, поэтому Кремлю приходится наращивать ядерные угрозы, которые западные лидеры не могут не воспринимать всерьез.

Другое дело, что решение о размещении подается не просто как принятое совместно с Беларусью, а даже как ответ на давние просьбы об этом со стороны Александра Лукашенко. Это вызывает немало вопросов о том, зачем Минску было добиваться такой опасной привилегии.

Услуга нового порядка

Пока неясно, когда именно российское ядерное оружие появится в Беларуси. Путин заявил лишь, что с апреля белорусских летчиков будут обучать пилотировать самолеты, способные нести ядерные заряды, а к 1 июля на белорусской территории подготовят хранилище для боеголовок.

По словам российского президента, передавать оружие белорусским войскам не будут, речь идет лишь о его размещении в стране. Причем четких параметров плана — когда, где, сколько, на какой срок — не прозвучало, кроме даты, когда будет готово хранилище.

Это лишь подтверждает, что цель жеста — сигнал Западу и в первую очередь США: одумайтесь, у вас еще есть время, пока мы заняты подготовкой, давайте договариваться, чтобы хранилище осталось пустым. Если бы ядерное оружие в Беларуси было нужно для каких-то реальных военных целей, о его размещении вряд ли бы сообщали вслух, да еще с таким заблаговременным анонсом и конкретным дедлайном.

Как и прежде, расширяя свое военное присутствие в Беларуси, Москва презентует эти шаги как совместное решение с Минском. Это акт церемониального уважения к союзнику: мы не унижаем его, уведомляя о своем решении, мы лишь откликаемся на его просьбу.

То же самое было с введением в Беларусь 30-тысячной группировки для учений в феврале 2022 года и отправкой туда тысяч мобилизованных для тренировок в октябре под предлогом создания единой группировки войск. Каждый раз формальным инициатором маневров становился Лукашенко.

Справедливости ради, о возможном размещении в Беларуси ядерного оружия Лукашенко действительно говорит уже почти полтора года. Еще до войны, в ноябре 2021-го, он заявил, что таким может быть ответ на размещение американского ядерного оружия в Польше.

Тогда же Лукашенко решил убрать из конституции Беларуси статью о безъядерном статусе страны и ее стремлении к нейтралитету. Идею об этом высказал ныне покойный глава МИД Беларуси Владимир Макей еще в начале 2021 года.

Вряд ли Лукашенко тогда знал, что скоро начнется война, а еще через год Путин захочет заняться ядерным шантажом. Скорее Минск занимался своим традиционным внешнеполитическим упражнением — на опережение предлагал самые смелые услуги в сфере безопасности в расчете на политическую и экономическую благосклонность Москвы.

Судя по тому, в каком контексте он упоминал угрозу разместить на своей территории ядерное оружие, здесь есть и банальный запрос на признание. Лукашенко хочется, чтобы с ним считались, не списывали со счетов, не смели обращаться неуважительно. В его картине мира ядерное оружие, которое может с поставленного Беларуси ранее «Искандера» долететь до Вильнюса, Варшавы или Киева — это фактор сдерживания возможных агрессивных планов соседей.

Поэтому ответить на вопрос, чего тут больше для самого Лукашенко — плюсов или минусов, — сложно, не все последствия материальны. Ожидаемо негативно отнесутся к такому шагу белорусы: по серии прошлогодних опросов Chatham House, около 80% городского населения страны были против размещения ядерного оружия в стране.

Вместе с возможностью более грозно пугать литовцев и поляков Лукашенко получает новое, но предсказуемое восприятие своей территории со стороны военного командования НАТО. Места хранения ядерного оружия, базирования ракетных комплексов и аэродромы Беларуси станут первой мишенью при любой эскалации российско-украинского конфликта на более глобальный уровень.

Привязка Беларуси к России очевидным образом усилится. В стране, по сути, появляется новая российская военная база — как минимум для охраны ядерного оружия в хранилище, а возможно, и с более широкими функциями.

В отношениях Минска и Москвы это мало что меняет — оба режима давно прошли ту точку, где Путин мог бы позволить какие-то неподконтрольные политические перемены в Беларуси. В этом смысле размещение ядерного оружия — еще одна причина для Кремля держать на плаву белорусский военный плацдарм под руководством Лукашенко, но таких причин было достаточно и без этого.

Разумеется, Минск потребует и, скорее всего, получит взамен какую-то порцию экономической поддержки. Весь курс войны с Украиной был бы другим без белорусского содействия, а теперь Лукашенко помогает Москве еще и с глобальным ядерным шантажом. Будет не по понятиям оставить такую услугу без оплаты.

Усиление ястребов

Полгода Лукашенко не углублял свою степень участия в войне — с октября Украину даже не обстреливали с белорусской территории. Но теперь размещение ядерного оружия, если и когда оно произойдет, станет новым серьезным шагом по вовлечению Беларуси в конфликт.

Европейским сторонникам идеи дифференцировать санкции против Минска и Москвы будет сложнее добиваться этого. А у ястребов вроде Польши и стран Балтии, которые давно требуют перестать рассматривать Лукашенко как нечто отдельное от России, появляется новый сильный аргумент.

Вряд ли кто-то из них будет учитывать, что по вопросу ядерного оружия у Лукашенко, скорее всего, не спросили его мнения. Он сам слишком часто угрожал, что потребует от Путина вернуть ядерное оружие, которое вывели из Беларуси в середине 1990-х. И здесь уже вторично, что сам Лукашенко увязывал это с появлением американского ядерного оружия в Польше, а Путин решил использовать другой повод — готовящиеся поставки Украине снарядов с обедненным ураном. Важно, что Минск с такой инициативой формально выступал — сослаться на «нам выкрутили руки» не получится.

Брюссель уже грозит Минску новыми санкциями, если ядерное оружие доедет до Беларуси. Но самые болезненные санкции давно и так введены, поэтому угрозы Запада для Лукашенко куда менее опасны, чем неизбежное раздражение России, если он вдруг решит дать заднюю. 

Лоббистам из ООН, Глобального Юга и их сторонникам в ЕС теперь станет намного сложнее уговаривать коллег из Восточной Европы разблокировать транзит белорусских калийных удобрений через литовский порт Клайпеда ради смягчения продовольственного кризиса. Такие дискуссии идут в ЕС уже несколько месяцев, но смягчение санкций против Минска в такой момент будет выглядеть абсурдно.

Путь на стол переговоров

Если все не ограничится шантажом или краткосрочным ввозом в Беларусь небольшого числа боеголовок и в стране действительно появится полноценная постоянная база с российским ядерным оружием, это потенциально может поставить белорусский вопрос на повестку послевоенного урегулирования.

Пока Беларусь оставалась лишь коридором для сухопутных войск РФ, полигоном для их тренировок и давала аэродромы для базирования небольшого числа российских самолетов, можно было допустить, что эти эпизоды соучастия в войне останутся ниже радаров тех, кто будет договариваться о мире.

Даже если переговоры о новой архитектуре европейской безопасности пройдут уже после ухода Путина и Лукашенко из власти, сложно будет не обратить внимание на ядерное оружие в паре сотен километров от Киева и трех столиц стран НАТО. Теперь Запад и Украина с большей вероятностью будут требовать демилитаризировать Беларусь как минимум к довоенному уровню.

Судьба самой Беларуси как государства также еще плотнее привязывается к исходу этого будущего мирного урегулирования. Дистанцироваться от России в экономике и политике по собственной инициативе было бы сложно для любой будущей власти в Минске. Но сделать это, имея на своей территории российское ядерное оружие, будет просто невозможно.

Фонд Карнеги за Международный Мир и Carnegie Politika как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.