Самый долгоживущий правитель России в истории
К 90-летию Михаила Сергеевича Горбачёва, последнего Генерального секретаря ЦК КПСС, последнего Председателя Президиума Верховного Совета СССР, первого и последнего Президента СССР и единственного главу российского государства, рекламировавшего пиццу.
Бабки сидят на скамеечке на окраине академгородка, судачат: назапускали ракет, всё небо истыкали, черти, а уйдёт воздух? Мимо идёт группка академгородошников, слышит бабкины речи, дружно покатывается со смеху. Это 1964 год. Десять лет спустя академики начинают чесать репы: озоновый слой Земли прохудился.
1985 год. Генсеком КПСС становится 54-летний Михаил Горбачёв, невероятно после череды престарелых вождей; народ (условные бабки) шепчется: пятно-то какое у него на лбу, чёртова метина, не к добру. Год спустя случается Чернобыль, а всего через пять лет распадается, исчезает с глобальной карты Советский Союз.
Слушайте бабок, мать вашу!
Тем мартовским днём, когда пленум ЦК КПСС утверждает нового руководителя государства, мы с моим тогдашним редактором Евгением Андреевичем Лисиным сидим в зале Молодежного центра, на закрытом кинопоказе. Идёт какая-то густопсовая испанская порнуха, Евгений Андреевич нервно мнётся в кресле – он впервые на таком мероприятии – и вздыхает с явным облегчением, когда в зале загорается свет. Переходим через дорогу, в редакцию «Советской Татарии», а телетайп – вот он, настучал сенсационную новость. Лисин, ещё распаренный, не отошедший от просмотра, растерянно смотрит на меня: тут не ошибка, ему всего 54 года?! Как же он будет… Редактор умолкает, он человек осторожный, а я, 35-летний, не понимаю, в чём вопрос: шестой десяток новому вождю, какая проблема?
А полно проблем, как вскоре выясняется. Для газетчиков одна из первых, - уследить, как не запутаться в многословных речах генсека, найти авторов, которые могут внятно объяснить, что значит «гласность», когда в стране по-прежнему одна партия и одна правда, что значит ускорение – в чём, куда и зачем, как объяснить российскому народу, что «сухой закон» - это благо (тем более, что доходы «от водки» - и кино, кстати, - составляли половину бюджета страны)? Мы же должны разъяснять, быть не просто коллективным пропагандистом и агитатором, но и организатором.
Уже через месяц – первые смешки и анекдоты, сначала о том, как Горбачёв явился к жене с распухшей щекой (Рая, они все подходит и треплют меня за неё, - ой, какой молоденький!), потом – интеллигентское, через губу, - «он говорит нАчать»? – фу, потом – кликуха «минеральный секретарь» и просто раздражённое, даже в кабинетах обкома: да сколько можно произносить речей! Делать-то что будем?
А через год с небольшим – ядерная катастрофа в Чернобыле и скорое понимание, что «гласность» - это филькина грамота: первомайские демонстрации идут в обычном порядке в Киеве и Минске, Западу, который уже накрыла волна радиации, сообщают, что вот тут у нас печурка задымила, ничего серьёзного, мобилизация всей страны и запасников ВС на ликвидацию последствий аварии. И бамс, - к идее ускорения добавляется «концепция» перестройки, с намёком на переход к рыночной экономике. Ещё год спустя появляется закон о кооперации, и вроде да, больше свобод, больше возможностей, но параллельно Горбачёв собственными руками создает себе проблему в Казахстане, меняя главу республики Кунаева на русского Колбина, начинаются межнациональные волнения в Фергане, в Баку, в Нахичевани… Я делаю обзор по последним, ставлю заголовок «Оцепенение власти», редактор читает и вдруг говорит, - какое оцепенение, паралич! Я тут уж я оцепеневаю: это мне говорит прожжённый «аппаратчик», вон, значит, какие у них там настроения…
Не знаю, может, он и хороший человек, Михаил Сергеевич Горбачёв, но как руководитель такого государства как СССР он просто не справился. По-моему, он постоянно пытался сидеть на двух стульях: был демократом, но с оговорками (не время, потом, люди не поймут), принимал диктаторские решения – и останавливался на полпути, призывал к законопорядку и вопреки действовавшим законам подписал постановление о признании независимости прибалтийских республик, упирал на необходимость ускорения и перестройки народного хозяйства и самолично разрушал бюджет страны… Может, кто и запамятовал, но скачки цен на всё и вся, на продукты питания в первую очередь, дефицит с последующим введением карточной системы снабжения случились не при Брежневе и даже не при Ельцине с Гайдаром – при Горбачёве, в 1989 году. И да – история с его «заточением» в Форосе, с ГКЧП и крахом ГКЧП из той же оперы: до сих пор не прояснено, какие группы всё это организовали и какова была в тех событиях роль Горбачёва, а сам он по возвращении из Фороса сказал: «Имейте в виду, настоящей правды никто не узнает». Ладно, это было тогда, но сейчас-то, - на краю вечности, что мешает рассказать, Михаил Сергеевич?
А Запад, который носил его на руках и славил во все фанфары… Он же просто развёл лидера СССР, как лоха, простите, сыграв на его тщеславии, жажде мирового признания, на неспособности системно просчитывать последствия своих действий - с уходом из ГДР (в пандан Брестскому миру – без аннексий и контрибуций), с роспуском Варшавского договора, - как не носить на руках! Идеологический противник повержен, Западу открылся, задаром! – гигантский рынок ресурсов и сбыта, обеспечив ещё 2 десятка лет экономического процветания, ура, товарищи!
Люди, которые сегодня с благоговением отмечают 90-летие Горбачёва, указывают не на это, конечно, а на то, что он проложил нам путь к свободе. Ну да, тут не поспоришь, только, знаете ли, у всего есть цена, у свободы в том числе, и есть разные пути. Мы очень, непомерно дорого заплатили за искомую свободу. Как раз потому, что пошли к ней без царя в голове и во главе. И когда сегодня жаждущие – и добивавшиеся – свободы с оторопью и гневом обнаруживают, что она скукоживается, они должны понимать: это нам, господа, аукается политика Горбачёва, в том числе подготовившая возвышение Ельцина и всё последовавшее.
И да, пора уже перестать переоценивать роль пресловутых «институтов»: везде и всегда решает один человек, тот, которого вынесло на вершину власти. Никакое политбюро, никакой съезд народных депутатов не остановили Горбачёва, не смогли уберечь его от трагических – не для него лично, замечу, для страны и народа – решений и поступков, никакие институты не помешали Трампу править 4 года, ломая массу глобальных договоров и поставив, как утверждают его недруги, под угрозу саму демократию в США, никакое «политбюро 2.0» не мешает Путину поступать так, как он поступает. И митинги с референдумами тоже, кстати сказать: за сохранение СССР высказались в марте 1991 года почти 78% населения всех республик, исключая Армению, Грузию и страны Балтии, в референдуме не участвовавших, а в декабре того же года 3 человека – Ельцин от РСФСР, Кравчук от Украины и Шушкевич от Белоруссии, выпив для храбрости, подписали Беловежские соглашения, и Советский Союз был юридически похоронен.
Так что не надо лишнего про влияние окружения и объективные обстоятельства, - в конечном счёте историю делают личности. Их и славят в веках. Или поносят. Но век Горбачёва ещё не закончен.
Юрий Алаев.
