Оптимисты с гнильцой
08.05.2017 Культура

Оптимисты с гнильцой

Фото
kinopoisk.ru

Перед майскими праздниками телеканал «Россия» завершил показ сериала «Оптимисты». Фильм странный: авторы постоянно как бы подмигивают зрителю, и трудно понять, за своего они его держат или за дурачка, развлекают или пугают.  А если предположить, что под зрителем понимается также и власть, то становится совсем интересно.


Подмигивание начинается, собственно, с анимационной подложки к вступительным титрам: вот мавзолей Ленина-Сталина замещается сходным по очертаниям монументальным телефоном, его передняя планка светится, переключается с красного на зеленый, и по картону дороги трогаются навстречу друг другу игрушечные «Победы» и «ЗИЛы»; вот в стакане чая поднимается рябь, по которой движется эсминец, а в круге массивной бронзовой пепельницы открывается околоземное пространство с плывущим в нём Спутником; вот камера наезжает на пучок острозаточенных карандашей, торчащих из стаканчика, и вдруг один из них оказывается ракетой и начинает многозначительно так приподниматься, а вот камера панорамирует вдоль панели радиоприемника «Рекорд», следя за самолетом, летящим строго по линии, разделяющей метки городов СССР и заграницы…  Я не нашел, к сожалению, указаний на то, кто делал эти подложки, и жаль: заслуживают быть поименованными, - тонкая,  талантливая работа. Камертон фильма, собственно говоря: глобальное в масштабах письменного стола в некоем кабинете вершителя судеб, всамделишное картонное.

Кстати о «Рекорде»… Я очень хорошо помню свой восторг, когда отец притащил его декабрьским вечером 1960-го (да, как раз того года, в котором разворачивается действие «Оптимистов»!) поставил на тумбочку и торжественно включил. Радиоприемник мягко озарился, потом присвистнул, откликаясь на поворот ручки настройки, глянул сужающимся зеленым кошачьим глазом и запел: «Ох, недаром слави-и-тся-я-а русская красавица-а-а-а…»  Это было нечто! А потом я принялся расспрашивать отца, что означают светящиеся кирпичики с названиями городов – Москва, Баку, Белград, Париж… и он сказал, усмехнувшись, что вот,  мол, к какой метке подведешь линейку настройки, тот город и услышишь.  Тут  и обнаружился обман:  Москва звучала  отлично, а вот мой любимый Париж (11 лет было, «Три мушкетера», все дела) – совсем нет, только ровный тихий шелест в эфире. Да, это подмигивание авторов «Оптимистов» я считал в первую очередь.

И есть в этом фильме то, что однозначно не считывается, хотя в подкорке бродит смутное ощущение, что не так проста картинка, как её малюют. Ну, например: кроваво-красные коридоры в МИД СССР (да ладно!) и белокурая бестия Рута Блаумане (Северия Янушаускайте) в контрапункте с присланным в МИД из ЦК КПСС её начальником Григорием Бирюковым с каменным лицом Владимира Вдовиченкова - это что такое? Реалии хозслужбы и кадровой политики ЦК и МИД или Лилиана Кавани и её портье? Ответа нет, догадки возможны, как видите; шизофреническое восприятие позволяет увидеть интригующее подмигивание и тут.

Баловство продолжается и в ткани каждой серии «Оптимистов»: точно прописанные диалоги, психологизм отдельных дуэтов и мизанцсен совмещаются с кучей штампов, совершенно ходульных сюжетны ходов и образов героических летчиков, партийных бонз, девушки из народа, покорившей сердце чистого  мальчика из карикатурной «приличной еврейской семьи» (пара актеров -выходцев из удмуртско-татарской провинции Маргариты Адаевой и Риналя Мухаметова)… Сопродюсер Тодоровский юниор словно вложил экс-фестивальному режиссеру Попогребскому в подкорку (или в задание на постановку) фильм в фильме из «Оттепели», а режиссёр, вместе со сценаристами, заигравшись, закружившись, запутавшись в этих полотнах стилей и жанров, вынужден то и дело прибегать к монтажным уловкам, перебивая новой сценой совершенно не поддающуюся логическому и психологическому завершению предыдущую.

Да, но постепенно в этой череде целлулоидно-красочных, а ля Кодак 50-х, картинок (отдельное спасибо оператору-постановщику Евгению Привину за то, что обошёлся без пересвета до хруста французской булки) начинает проступать гниль.

Чистый еврейский мальчик, повозмущавшись, берет взятку за то, чтобы обеспечить выездную визу некоему учёному, не может её обеспечить, но его выручает буфетчица мидовской столовой, у которой, выходит, такие связи в верхах (она же супер-секси!), которые мальчику и не снились, а когда ученый становится невозвращенцем, и дело о визе раскрывается, тот же мальчик даёт лживые показания на своего начальника, чтобы выйти на свободу, даёт по требованию мидовского гэбиста – друга того самого начальника. Эталонно-русский парень, экс-моряк торгового флота, другой из тройки главных героев сериала, оказывается завербованным ЦРУ, третий, выросший во Франции и счастливо обретший оставшуюся там и считавшуюся погибшей сестру, страшится даже словом обмолвится об этом любимой жене, а она, узнав о его контактах с этой женщиной, не колеблясь идёт к гэбешнику и доносит, что муж якшается с иностранцами. Литовско-американская коммунистка, та самая белокурая бестия, спит с гэбэшником при живом муже-герое и пишет  донос на своего начальника, начальник имеет спонтанный секс с бестией и, чувствуя, что друг гэбэшник по службе и из-за ревности начинает мешать ему, просит своего патрона в международном отделе ЦК, друга погибшего отца, сделать так, чтобы гэбэшник не мешал; просьба удовлетворяется путем организации наезда на машину гэбэшника грузовиком (привет тем, кто помнит об обстоятельствах гибели Михоэлса и Машерова)… Все чего-то боятся, все живут с нечистой совестью (даже невинная девушка из народа дважды в неделю спит, оказывается, со своим тренером – она после малярных работ в секции бегуний с барьерами занимается), на каждого есть какая-то папочка с компроматом…

Не знаю, как у других, смотревших сериал, а мне к 11-12 сериям стало жутковато от этой сгущающейся атмосферы страха, лжи и предательства; подумалось: вон как они повернули, вот о чём фильм! Но в финальных сериях все опять предстали целлулоидно-чистыми, умытыми, счастливыми: наш эталонно-русский парень порвал с вербовщиком из ЦРУ (не будет вам от меня никакой пользы, вот!), Рута с героем Вдовиченкова  предотвратили заговор против Хрущёва, а значит, возврата к сталинизму не будет, а значит, не распустят их отдел, работающий на социализм с человеческим лицом, их ждёт хорошая карьера, все пляшут и поют (опять привет из «Оттепели», из опыта фильма в фильме).  И вдруг финальные кадры:  в кресле начальника Первого отдела МИД, в кресле того самого гэбэшника, сидит наш эталонно-русский парень, осматривается и общупывает обстановку – монументальный телефон, ящики стола для заветных папочек, саму папочку на столе с компрометирующими снимками…  Он назначен! Но кем? Это ведь резидент ЦРУ посоветовал ему не спешить бросить всё в МИД и вернуться на флот, предрёк карьерный взлёт…

Так кто победил – люди «оттепели»  или ЦРУ с Госдепом США, которые и в те времена, когда каждый следил за каждым, могли, говорят нам авторы сериала, запросто влиять на назначения в святая святых советского государства? Это такой месседж о нашей сегодняшней действительности?

Разумеется, такая концовка даёт основания думать, что замыслен  минимум ещё один сезон «Оптимистов»,  посмотрим. Но пока вот такая развязка.

 

Несколько слов о сопутствующем. Да, я читал о том, что в анамнезе «Оптимистов» однозначно виднеются «Безумцы», поклонником которых является и сценарист Идов, и продюсер Тодоровский (чья «Оттепель» испытывала сильное влияние Мэттью Вайнера), но не думаю, что это сколько-нибудь повлияло на гражданскую и политическую позицию авторов рецензируемого сериала. Да, я знаком с  высказыванием министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, который после просмотра первых двух серий фильма «с пониманием» отнёсся к желанию создателей «добавить динамики», которой в реальном существовании дипломатов не так уж и много, - любопытно было бы узнать оценку министра после просмотра всех серий. И я прочитал в «Парламентской газете» шибанувшую в нос нафталином реплику  члена Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре Андрея Соболева, который охарактеризовал «Оптимистов»  как «пасквиль на отечественный дипкорпус», гневно заметив, что «в тяжёлое с точки зрения международной обстановки время 60-х годов дипломаты пьют водку, занимаются адюльтерами, непрерывно курят зарубежные сигареты, «молодёжь совершенно не отягощена моралью, а старшее поколение не блещет мудростью». Забавно, что за плечами г-на  Соболева отнюдь не МГИМО и МИД, а  Украинская сельхозакадемия (закончил в 1990 году, получив специальность инженера лесного хозяйства) и работа – до назначения в Совфед - гендиректором ООО "Полиграфия", но тем показательнее, что именно такой персонаж призывает выяснить «кому это выгодно и на кого работает эта идеологическая машина».

И кстати, - кроме «Коммерсанта» ни одна из топовых российских газет никак не отрефлексировала сериал «Оптимисты».  Что тоже показательно.  Говорю же – загадочный фильм.

Юрий Алаев.

10
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии