Прохожие
28.01.2025 Экономика

Дефицит доверия вредит экономике

Фото
Shutterstock

Человечество вступило в «‎эпоху обид», которую спровоцировали «‎экономические страхи». Так бизнесмен и PR-специалист Ричард Эдельман представил новый, 25-й выпуск Edelman Trust Barometer на минувшем форуме в Давосе 21 января. Подрыв доверия к экономическим, а также политическим и общественным институтам он связал с пятью событиями последней четверти века: война в Ираке и заблуждения в попытках навязать демократию, мировой финансовый кризис в 2008 г., триумф популизма, пандемия и возвращение конкуренции великих держав. Как выяснил «‎Эксперт», в России дефицит доверия тоже укрепился — и тормозит развитие экономики.

Где царит дефицит доверия

В большинстве стран, охваченных опросом консалтингового агентства Edelman, общественные организации заняли первое место как институт, которому доверяет доминирующая часть респондентов. 61% от примерно 30 тыс. опрошенных заявили, что обижены или как минимум недовольны тем, как ведут себя правительства, бизнес и богатые. Сам Эдельман в колонке для Fortune признался, что результат ошеломил его и коллег: «‎Это первый признак того, что глобальный консенсус о триумфе капитализма и демократии был построен на фундаменте из песка».

Острее всего нехватка доверия ощущается в сфере сбережений, в цифровой экономике и на всех стадиях производственного процесса, а еще — в международной торговле и логистике. Такой тезис, в свою очередь, выдвинули сотрудники кафедры социологии факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финуниверситета при правительстве в статье «‎Механизмы формирования доверия в экономике: специфика и оценка функционального состояния», опубликованной в журнале «‎Народонаселение».

Все эти сферы названы 32 участвовавшими в исследовании специалистами из разных отраслей от экономической экспертизы и госслужбы до IT и АПК. Они же по просьбе авторов перечислили общие для всех сфер причины дефицита доверия в России. Три из них связаны с внешними условиями: это геополитическая напряженность, влияние санкций на жизнь общества и работу бизнеса, а также «международное давление одной группы стран и отказ от сотрудничества с другой». Еще две сформулированные ими причины — отсутствие понятных правил игры и неопределенность будущего.

«Когда мы пишем о доверии и отвечаем на вопрос „к чему?“ и „кому?“, то имеем в виду его выражение к экономическим институтам: банкам и к государству, к сообществам и к практикам взаимодействия, которые без этого самого доверия не могут существовать — как кооперация, например», — уточнила в интервью «Эксперту» одна из авторов статьи, профессор Финуниверситета Елена Фролова. Она объяснила, что чем выше уровень доверия к субъекту, тем больше готовность человека с ним взаимодействовать, вступать в коммуникацию — и на основе полученной информации принимать экономические решения о том, как распорядиться своими накоплениями.

Почему доверие — это топливо экономики

Составители Edelman Trust Barometer впервые отметили корреляцию между доверием и экономическим ростом. Этот тезис ранее выдвигали российские экономисты. Научный руководитель Российской экономической школы Рубен Ениколопов на «Просветднях» РЭШ называл доверие крайне важным фактором, который очевидно снижает трансакционные издержки: «Если я вам доверяю, мы просто сразу начинаем делом заниматься, а не тратим огромное количество усилий на то, чтобы гарантировать, что вы меня не кинете». При этом Ениколопов подчеркивал: в вопросе о том, как растет и разрушается доверие, «гораздо больше открытых концов, которые мы не понимаем». Его собеседник в той дискуссии, декан экономического факультета МГУ Александр Аузан, называл доверие самым сильным фактором, который работает на уровень валового продукта на душу населения. По его словам, если бы в России уровень доверия равнялся шведскому — то есть, 63% россиян доверяли бы большинству людей, — то уровень ВВП страны на душу населения был бы на 69% больше.

Кому и чему доверяют люди

Чтобы негативный тренд за следующие 25 лет обратился вспять, Ричард Эдельман призвал восстанавливать «‎экономический оптимизм». Он напомнил элитам в Давосе, что лидеры правительств и крупный бизнес несут ответственность за предоставление качественной информации в дополнение к тому, о чем пишут СМИ — которые, по словам главы агентства, в одиночку со своей задачей по информированию не справляются. Местные источники доверия тоже заслуживают внимания, подчеркнул Эдельман: «‎Наши исследования показывают, что учителя и местные религиозные лидеры являются одним из самых надежных голосов в жизни людей».

Со множеством сфер экономики, упомянутых экспертами из статьи Финуниверситета, человек взаимодействует через три механизма формирования доверия, которые сформулировали авторы. По их просьбе каждый из механизмов респонденты оценили по пятибалльной шкале, где «5» означала степень максимального доверия к ним, а «0» — его полное отсутствие.

Первое место из трех со средним баллом 3,04 заняли информационно-рефлексивные механизмы. Среди них авторы выделяют два соперничающих института — семью (2,84) и объединенные в одну группу блоги, соцсети и независимые СМИ (3,54). Исследователи не ожидали таких оценок — и предположили, что роль ценностей и смыслов семьи в формировании доверия ослабла из-за «деформации внутрисемейных отношений», нарастания конфликта отцов и детей и «деградации духовной составляющей» семейной жизни.

Следом эксперты поместили коммуникационно-интерпретационные механизмы (2,92). Здесь состав агентов формирования доверия разнообразнее: профессиональные сетевые сообщества (3,34), цифровые платформы (3,22), территориальные сетевые (2,84) и досуговые (2,26) сообщества. Низкие оценки исследователи попытались объяснить тем, что объединения местного характера менее популярны как источник доверия — из-за склонности больше доверять «‎ближнему радиусу» и низкой мотивации россиян к участию в жизни своего города или поселка.

Третье место заняли деятельностные механизмы (2,80): инициативное бюджетирование, кооперация, государственно-частное партнерство (ГЧП) и экономика совместного потребления. Как пояснила «Эксперту» профессор Елена Фролова, здесь в роли того, кто нуждается в доверии — не только отдельно взятый человек, но и бизнес-структуры. «Если партнерство муниципально-частное — то это, конечно, мелкий бизнес, а если ГЧП — крупный бизнес. И все равно основу составляют люди, которые принимают решение о том, вступать ли им в эти экономические отношения», — пояснила профессор. По мнению Фроловой, самый удачный пример деятельностного механизма — практики инициативного бюджетирования, когда «органы власти предлагают гражданам включиться в какие-то проекты и стать их инициаторами». Доверие к такой практике накапливается по мере воплощения результата в жизнь, и один такой удачный опыт повышает вероятность его повторения в будущем, резюмирует Елена Фролова.

Предложенная градация механизмов формирования доверия в экономике достаточно обоснована, заявила «Эксперту» доцент Института общественных наук РАНХиГС Кристина Иваненко. По ее словам, склонность доверять независимым источникам и блогам объясняется явлением социального подтверждения — когда человек убежден, что окружающие лучше знакомы с ситуацией, и ощущает взаимопонимание между собой и источником.

Экономика доверия — достаточно дорогой проект, заметила в комментарии «Эксперту» доцент кафедры статистики РЭУ им. Плеханова Ольга Лебединская. Свои доводы она подкрепила выводами из более раннего выпуска барометра Edelman: 57% респондентов поверят негативной информации, услышав ее всего 1–2 раза, тогда как для укрепления доверия придется воспринять позитивную информацию минимум 6 раз.

Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии