Нефть еще себя покажет. Действительно ли растет спрос на зеленую энергию?
Рост спроса на энергию в мире заметно ускорился, о чем говорит рекордный скачок в потреблении электричества. Его причинами стали электрификация транспорта и бум открытия дата-центров, а обеспечили в основном возобновляемые источники энергии (ВИЭ). Экономический рост больше не зависит от объемов ее потребления, ведь это ископаемое, кажется, окончательно исчерпало свою полезность — такие смелые выводы делает Международное энергетическое агентство (МЭА) в своем «Обзоре глобальной энергетики», который был опубликован 24 марта и традиционно противоречит данным ОПЕК. «Эксперт» попросил проанализировать документ специалистов в области энергетики.
Есть куда расти
Рост глобального спроса на энергию заметно ускорился: в 2024 г. он составил 2,2%, что быстрее средней динамики за последние 10 лет (+1,3% в год в 2013–2023 гг.), следует из доклада МЭА.
«Мир слегка оправился от геополитического шока 2022 г. и начал адаптироваться к новым реалиям, — рассуждает заместитель генерального директора Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), эксперт клуба „Валдай“ Алексей Гривач. — А вообще, если посмотреть с высоты птичьего полета, большая часть населения земли находится в состоянии энергетической бедности, а 10% и вовсе не имеет доступа к электричеству. Это говорит об огромном неудовлетворенном спросе на энергию и большом потенциале долгосрочного роста».
МЭА констатирует, что лидером по динамике спроса стала электрогенерация: прирост потребления электричества в 2024 г. на 4,3% оказался самым резким за всю историю (за исключением отскоков после глобальных рецессий).
«С другой стороны, из-за попыток искусственного ограничения использования традиционных энергоресурсов и искусственного надувания нетрадиционных стоимость энергии в целом растет, что создает дополнительные проблемы для устойчивого развития энергетики», — добавляет Гривач.
Говоря об искусственном надувании, — по данным МЭА, 80% роста спроса на электроэнергию в 2024 г. обеспечили ВИЭ и «мирный атом».
«Ключевые факторы здесь — субсидирование и экономика Китая, который обеспечивает почти 2/3 мирового ввода мощностей ветровой и солнечной энергетики. Если убрать или ограничить субсидии, то рост ВИЭ сильно замедлится. Кроме того, Европа подходит к стадии, когда начинается процесс выбывания мощностей из-за выработки своего ресурса. То есть будет требоваться всё больше усилий для замены выбывающих по „старости“ ветряков и солнечных панелей», — отмечает замглавы ФНЭБ.
А вот у мирного атома, по его словам, действительно есть потенциал — и в первую очередь в России, которая является технологическим лидером в этой сфере. Однако в мировом масштабе атомная энергетика вырабатывает менее 5% первичной энергии и менее 10% электричества, а для существенного роста в этом секторе должна состояться технологическая революция (пока что ее только готовят, главным образом в российском «Росатоме»).
Нефть остается с человеком
Рост спроса на нефть, по заявлениям МЭА, в 2024 г. «заметно замедлился» — якобы до +0,8% после +1,9% в 2023 г. При этом доля нефти в глобальном энергетическом спросе «впервые сократилась ниже 30% спустя 50 лет после пика в 46%», говорится в докладе. Из этого делается вывод: якобы темпы мирового экономического роста стремительно теряют связь с объемами потребления нефти. Вывод этот довольно спорный.
«Это попытка создать впечатление, что нефть уже особо и не нужна, — констатирует эксперт аналитического центра „ИнфоТЭК“ Александр Фролов. — На самом же деле 2023 год с точки зрения прироста спроса на нефть выдался рекордным за последние лет 15 как минимум — благодаря отложенному спросу в Китае, который возник из-за ковидных ограничений 2020–2022 гг. А что до сокращающейся доли в глобальном спросе — сравнение с показателями полувековой давности очень странное, но давайте и про абсолютные показатели поговорим. 50 лет назад потребление нефти в мире составляло примерно 60–70 млн б/с, а сегодня — более 100 млн б/с».
Попытки МЭА убедить рынки в том, что спрос на нефть скоро умрет, могли бы показаться абсурдными, но за последние годы этот нарратив успел приесться. На то, что базирующаяся в Париже структура очевидным образом стремится сбить цены на нефть и привлечь поток инвестиций в ВИЭ, жалуются уже давно. Из-за неточности и политизированности ее оценок ОПЕК с 2022 г. вычеркнула их из перечня источников, на которые опирает собственный анализ. В 2024 г. расхождения в оценках ОПЕК и МЭА по уровню спроса достигли 1 млн б/с, а оценки по росту спроса стали отличаться примерно вдвое. Так, по свежей оценке ОПЕК, прирост спроса на нефть составил +1,5% в 2024 г. после +2,5% в 2023 г., что примерно в два раза отличается от цифр, которые приводит МЭА.
«Это крайне ненормальная ситуация — хочется спросить: „Кто же из вас прав?“, — говорит Александр Фролов. — Статистика ОПЕК вызывает больше доверия, ведь это те данные, из которых исходят производители. Ориентируясь на эти цифры, принимаются решения по объемам добычи. МЭА же представляет, скажем так, потребителей, причем довольно ограниченный круг — в первую очередь Европу. И цифры в своих отчетах МЭА подстраивает под свои выводы, пытаясь влиять на потребительское поведение».
Энергокризис в полторы Украины
Согласно выводам МЭА, спрос на энергию рос в 2024 г. по всему миру. Даже Евросоюз вернулся к росту впервые с 2017-го (если не брать в расчет послековидный отскок в 2021-м): +0,5% после −4,5% годом ранее.
Собственно, 60% мирового роста спроса на электроэнергию в 2024 г. обусловило потребление в зданиях, в том числе в связи с более активным использованием кондиционеров в жаркие летние месяцы.
«Пока энергетический кризис в Европе продолжается, что видно и по ценам на газ и электроэнергию, которые в разы превышают средний докризисный показатель. Кризис многократно усилился из-за энергетической войны, которую ЕС развязал против России. Стабилизировать ситуацию, конечно, могло бы возвращение российского газа», — говорит замглавы ФНЭБ.
Динамику энергоспроса в Европе нельзя назвать ростом, корректный термин — «частичное восстановление», добавляет Александр Фролов: «Евросоюз как вошел в кризис 2009 года, так и пытается до сих пор преодолеть его последствия. События последних пяти лет (с 2020 г.) стали дополнительными ударами по европейской экономике, которая только-только начинала выкарабкиваться из того кризиса. Как результат, если в 2017 г. ЕС потребил 2617 ТВт·ч, то в 2024 г. — уже 2440 ТВт·ч, то есть примерно на полторы Украины меньше».
Именно этим кризисом, а вовсе не эффективностью зеленого энергоперехода можно объяснить рекордные показатели ЕС по сокращению парниковых выбросов энергетики, о которых сообщает МЭА: −2,2% в 2024 г. — сильнее, чем у кого-либо в мире.
Китай показывает, как надо
Как результат, энерговыбросы всех развитых стран сократились на 1,1%, «до 10,9 млн тонн CO2-эквивалента — уровня, который наблюдался 50 лет назад, когда их ВВП был более чем в 3 раза ниже», указывают авторы доклада. На этом глобальный прирост таких выбросов замедлился до +0,8% с +1,2% в 2023 г. По объемам он составил 300 млн тонн CO2-эквивалента, половины из которых не было бы, не выдайся год рекордно жарким.
Если говорить об эффективной борьбе с выбросами, которая не сводится к банальному кризису в экономике, а, наоборот, сопровождается интенсивным экономическим ростом, то на ум приходит Китай. Рост выбросов там в 2024 г. замедлился до +0,4% после +4,5% годом ранее, сообщают в МЭА. При этом «большая часть роста выбросов в 2024 году пришлась на развивающиеся экономики за пределами Китая», признают авторы доклада.
«Китай — это пример того, как надо решать вопрос развития энергетики и сокращения выбросов, — подчеркивает Александр Фролов. — У них энергетика развивается гармонично, то есть одновременно строится сразу всё: и ветровые электростанции, и солнечные, и газовые, и атомные, и угольные. При этом с 2019 г. там проводят программу модернизации угольных электростанций. Все эти годы их установленная мощность и потребление угля в Китае растут, а вот количество выбросов на каждый кВт·ч угольной генерации снижается. Напрашивается вывод: если вас беспокоят выбросы, нужно их снижать, повышать эффективность, а вовсе не закрывать электростанции».
