От автопрома до фармацевтики: насколько российская экономика зависит от импорта

Ряд критически важных отраслей российской промышленности, от автопрома до фармацевтики, сильно зависят от импорта — доля иностранной добавленной стоимости в этих отраслях превышает 50%. Причем в основном это импорт из тех стран, которые сейчас присоединились к санкциям против России. Быстро найти альтернативных поставщиков будет сложно, следует из доклада НИУ ВШЭ «Новые контуры промышленной политики», а на самостоятельную замену «выпадающих» компонентов и материалов уйдут годы. Основные тезисы доклада и комментарии экономистов – в обзоре корреспондента Forbes Марии Кокоревой.

В России сохраняется высокая зависимость от иностранной добавленной стоимости (доля импортных комплектующих/инвестиционных товаров и технологий, которые используются в ходе производства продукции или услуги), говорится в докладе НИУ ВШЭ «Новые контуры промышленной политики» (есть у Forbes). Такая ситуация сложилась как во внутреннем конечном потреблении, так и в экспорте, указывают экономисты.

Зависимость от импорта в конечном потреблении наиболее высока (более 50%) в товарах текстильной промышленности и фармацевтики, в электрооборудовании, авто, компьютерах. В бумажной и химической продукции, а также в металлопродукции ее уровень варьируется от 30% до 50%.

Около половины добавленной стоимости в импорте приходится на страны Евросоюза и Северной Америки. Вторая же половина в большинстве отраслей во многом основана на импорте из Китая. «Географическая концентрация импорта в значимой степени создает угрозы долгосрочной устойчивости российской экономики и зависимости от ограниченного числа поставщиков», — отмечают авторы доклада. 

Наибольшая импортная зависимость от Евросоюза и Северной Америки — в машинах и оборудовании (40%), лекарствах (34,5%), авто (28,3%), резиновых и пластмассовых изделиях (24,6%). 

При этом сама по себе импортная зависимость, когда страна имеет доступ к иностранным ресурсам и технологиям, лишь увеличивает производительность и порой «даже критична» для экспорта, пишут экономисты ВШЭ. Поэтому меры по ее сокращению и, наоборот, наращиванию импортозамещения не всегда отвечают задачам долгосрочного роста конкурентоспособности национальной экономики, говорится в исследовании. «Крупные страны-экспортеры продукции передовых производств являются также крупными импортерами продукции передового производства», — поясняют экономисты.

Переориентация рынка возможна, но качество материалов и технологий ухудшится, на поиск новых решений в других странах может понадобиться несколько месяцев, говорит Forbes один из авторов доклада, директор Центра исследований структурной политики ВШЭ Юрий Симачев. «Нельзя забывать о критическом импорте, когда  у товара не существует альтернатив. Оценить его объемы для всей экономики сложно, стоит смотреть отдельно по каждой компании», — говорит экономист. Если попробовать заменять какие-то компоненты и материалы самостоятельно, могут уйти годы, продолжает он. Кроме того, замененный импортный товар может подорожать из-за сложной логистики, сам производитель после повышения спроса и снижения конкуренции может изменить цену. Есть также риск, что отдельные компании дружественных стран из-за опасений вторичных санкций могут отказываться от сотрудничества, говорит Симачев.

Российским компаниям сложно будет оперативно найти альтернативных поставщиков в связи с «высокой неопределенностью в мировой экономике» и текущими жесткими коронавирусными ограничениями в Китае, указывает в разговоре с Forbes другой автор доклада, замдиректора Центра исследований структурной политики ВШЭ Анна Федюнина. Среди не присоединившихся к санкциям стран три крупные экономики — Турция, Индия и Китай занимают лидирующие позиции в некоторых отраслях. Например, в Турции развиты биотехнология и медицина, в Индии — фармацевтика, перечисляет Федюнина. При этом уровень таких товаров и их возможные объемы для поставок оценить пока достаточно трудно, подчеркивает экономист.

Половина российского импорта (около 10% ВВП) приходится на технологии, или так называемый инвестиционный импорт, говорит Forbes экономист «Ренессанс Капитала» Софья Донец. «Именно в инвестициях как раз таки большая доля импортных составляющих. Но такая импортная зависимость говорит об открытости экономики, присущей всем странам, особенно развитым. В России ее уровень средний», — говорит эксперт.   

Иностранная добавленная стоимость есть и в экспорте (например, оборудование для разведки и бурения), поэтому введение санкций и сокращение/отмена поставок скажутся и на этом секторе экономики, продолжает аналитик. Падение технологического импорта приведет к сокращению инвестиционной активности, говорит Донец. «В таком случае либо нужно будет признать падение уровня жизни, либо замещать и оказывать тем самым большую нагрузку на производство. Это долго и дорого, что в итоге будет отражаться в цене конечного продукта», — отмечает экономист.

Итак, ещё раз:

• Доля иностранной добавленной стоимости (грубо — доля импортных комплектующих) во всей экономике России составляет 21,1%, но в обрабатывающей промышленности уже 45,9%. В некоторых ключевых и чувствительных для населения отраслях она превышает 50%. Это, например, товары текстильной промышленности (74,8%), фармацевтики (53%), электрооборудование (57,6%), авто (56,3%), компьютеры (68,9%).
• Около половины всей иностранной добавленной стоимости приходится на страны Евросоюза и США с Канадой. Эти же страны ввели самые жесткие санкции. Больше всего Россия зависит от США и ЕС в производстве машин и оборудования (40%), лекарствах (34,5%) и авто (28,3%). 
• В основе второй половины в большинстве отраслей — импорт из Китая. Таким образом, у России ограниченное число стран-поставщиков, что несет угрозы долгосрочной устойчивости ее экономике.

Что делать?

• России следует искать альтернативных торговых партнеров помимо Китая. Из крупных не присоединившихся к санкциям стран это Турция (биотехнология и медицина) и Индия (фармацевтика), сказала Forbes соавтор доклада, замдиректора Центра исследований структурной политики ВШЭ Анна Федюнина.
• Присмотреться стоит и к странам, способным превратиться в новые точки роста мировой экономики. Это, например, Мексика, Нигерия, Иран, Пакистан, а также Вьетнам, Филиппины, Индонезия, перечисляют авторы доклада.
• Полное импортозамещение может быть оправданно в отдельных случаях — когда в России есть уникальные технологические решения, которые надо «довести». Но и в этом случае нужно ориентироваться на будущее включение в глобальные цепочки «на более выгодных стадиях».
• Срочная переориентация на альтернативные поставки возможна, однако качество материалов и технологий ухудшится, а поиск новых решений в других странах займет месяцы. Причем и эти альтернативы почти наверняка будут дорожать, если не из-за сложной логистики, то из-за роста спроса.
• Если же пробовать заменять какие-то компоненты и материалы самостоятельно, на это могут уйти и годы, считает соавтор доклада, директор Центра исследований структурной политики ВШЭ Юрий Симачев. С учетом того, что экспорт России имеет импортную составляющую (в экспорте нефти это, например, оборудование для разведки и бурения), долгое и дорогое импортозамещение может сказаться и на нем, а через снижение экспортных поступлений — на уровне жизни населения.