Конституция в версии Путина: почему правка Основного закона неизбежна
22.11.2017 Политика

Конституция в версии Путина: почему правка Основного закона неизбежна

Просто так уйти с поста президенту Владимиру Путину не удастся, уверена колумнист Carnegie.ru Татьяна Становая

Одной из ключевых тем текущей политической повестки дня стала возможная правка Конституции РФ. Всплеск интереса к этой теме связан не только и не столько с последней законодательной инициативой коммуниста Владимира Бортко. Все началось гораздо раньше: по мере того как Владимир Путин принялся энергично ротировать кадры в своем окружении, тема сопутствующих институциональных изменений (в том числе и конституционных) тут же дала о себе знать.

Разогрев общественности вели и анонимные телеграм-каналы, время от времени сообщавшие об обсуждении тех или иных сценариев конституционной реформы. Пока все это выглядит как спонтанная многосоставная политическая спекуляция, вызванная в большей степени неопределенностью политического будущего Путина, готовящегося к избранию на последний срок. Однако какой бы сценарий для себя ни выбрал Владимир Путин, ему практически неизбежно придется приспосабливать под себя Основной закон.

История

Во время президентства Владимира Путина вопрос о правке Конституции входил в число значимых информационных поводов трижды. Первый раз – в преддверии президентских выборов 2008 года: Путин до последнего оттягивал момент разрешения интриги – пойдет ли он на третий срок или выдвинет вместо себя преемника. Часть окружения президента предлагала отменить ограничение на два срока в российском Основном законе. Несмотря на то что все политические и юридические возможности позволяли это сделать, Путин защитил Основной закон от любых правок.

На тот момент Конституция казалась священной коровой. Путин принял решение не поддаваться соблазну легкого сценария и пойти на некоторый политический риск, предложив на четыре года лояльного преемника. Это было исключительно важным вопросом персонально для Путина – защитить Конституцию, доказав критикам, что фундаментальные основы функционирования власти для него важнее личных амбиций. Можно сказать, что это было вопросом репутационным, причем даже не столько внутри России, сколько в контексте отношений с западными коллегами. Путин приложил немало усилий, чтобы доказать Западу, что он достоин оставаться в числе членов привилегированного клуба крупнейших держав мира.

Однако, как только вопрос личных амбиций отошел в сторону, Конституция тут же была подвергнута правке. Ставший главой государства Дмитрий Медведев предложил увеличить срок президентского правления с 4 до 6 лет и срок полномочий Госдумы с 4 до 5 лет. Такая правка руками преемника ничем не грозила Путину, который, вероятно, планировал усилить президентский институт, но с минимальными рисками быть обвиненным в желании «загрести под себя власть». Кремль подчеркивал наличие консенсуса относительно того, что в России политический лидер должен обладать более широким временным ресурсом для эффективного отправления своей власти.

Третий раз вопрос о правке Конституции вернулся в публичное пространство уже после того, как Путин снова стал главой государства, – в 2013 году. Страна отмечала двадцатилетие Основного закона, одновременно окунувшись в дискуссии о целесообразности «развития» конституционных основ функционирования государства. Тогда Кремль инициировал важные изменения, связанные с функционированием судебной власти – вопреки мнению «прогрессивной общественности» было решено объединить Высший арбитражный суд с Верховным судом, что тут же дало основания полагать, что «под шумок» в Кремле захотят провести пакетно какие-то иные конституционные изменения.

Активизации дискуссий о правке Конституции в 2013 году содействовали и новые политические тренды: внутри политического класса и общественности стала наблюдаться поляризация между теми, кто защищал демократические процессы 90-х годов, оправдывая становление нового режима любой ценой (таковых осталось непопулярное меньшинство), и теми, кто утверждал, что новая Конституция принята «на крови», в результате незаконного переворота октября 1993 года, а значит, нуждается и в пересмотре, и в новой легитимации. «Нам нужна великая реабилитация за 1993 год, которая не может быть сведена лишь к поиску конкретных виноватых, нам нужен не просто очередной призыв к гражданскому согласию, но призыв, который будет ознаменован окончательным выбором Россией своей политической формы, той своей политической системы, которая будет отлажена на века и которой впредь можно будет гордиться», – писал на страницах «Известий» прокремлевский политолог Борис Межуев. Тогда это воспринималось как попытка кого-то в Кремле прозондировать общественное мнение на предмет возможной конституционной реформы.

Именно в 2013 году на политическом уровне был снят негласный запрет на обсуждение правки конституционных основ. В год двадцатилетия видные юристы уже предлагали «понадкусывать» Конституцию с разных сторон. Это касалось, например, функционирования муниципальной милиции, осуществления права законодательной инициативы субъектами РФ, включения новой главы о конституционных основах общества в России, расширения прерогатив Госдумы (например, наделить ее правом выражать недоверие отдельным министрам) и прочее. Звучали и более радикальные предложения – например, конституционное закрепление более широких полномочий Администрации президента. Владимир Путин тогда высказывался осторожно, заступаясь на конституционную стабильность: «Это [править Конституцию] можно делать, но крайне аккуратно и не спеша, поправки можно вносить. Но мне думается, то, что у нас есть этот стабильный текст, к которому мы подходим очень аккуратно, – чрезвычайно важная вещь».

Мотивы

С чем связан нынешний подъем интереса к возможным конституционным правкам, понятно. Кремль неоднократно посылал сигналы, давая понять, что Владимир Путин намерен покинуть свой пост до 2024 года. Новый срок будет последним, говорили источники РБК. Однако вне зависимости от того, доверять этим сигналам или нет, образуется вилка дальнейшего развития событий, неизбежно ведущая к конституционным изменениям.

Если Владимир Путин решит остаться на посту президента после 2024 года, ему придется менять Основной закон, снимая запрет на избрание более двух сроков подряд. Если ему захочется уйти, сохранив властные прерогативы, ему также придется менять основы конституционного строя, обеспечивая себя институционально закрепленными механизмами по влиянию на принятие государственных решений. Ключевая задача в таком случае – как минимум получить условное право вето на решения, с которыми бывший президент не захочет соглашаться. Если же сохранять статус-кво, значит, Владимир Путин рассчитывает не просто уйти, но и допускает свой выход из числа фигур, претендующих на активное участие в политической жизни страны, в реальность чего практически никто сегодня не верит. В последнем случае это даже не столько вопрос персональных предпочтений президента, сколько вопрос безопасности – полный уход будет означать абсолютное доверие своему преемнику, что граничит скорее с наивностью или глупостью, в чем заподозрить Путина уж точно нельзя.

Таким образом, перед режимом встает задача адаптации Конституции к тому решению, которое Путину придется принимать в период с 2018 по 2024 год. И на сегодня доминирующей точкой зрения становится версия о намерении Кремля изменить Конституцию, создав для Путина институциональную гарантию по сохранению у власти, но за пределами текущих президентских полномочий. Обсуждаются разные варианты: начиная с введения расширенной должности главы Госсовета и заканчивая сценарием формирования парламентской республики с занятием Путиным поста главы правительства (что представляется наименее вероятным вариантом из-за генетического неприятия президентом парламентских форм правления). Как вариант также дискутируется и конституционная реформа, импортирующая в Россию американскую модель управления (президент и вице-президент, фактическое слияние администрации и правительства), но это несет в себе немалые риски для уходящего президента, которому будет сложнее гарантировать то самое право вето, которое изначально становится одним из условий любой конституционной реформы.

Условия

Для правки Конституции созрели и политические условия. Во-первых, Основной закон давно утратил статус «священной коровы», а практика осторожной, ползучей правки больше не кажется «революционной». Во-вторых, несмотря на все реверансы, которые Владимир Путин делал в адрес Бориса Ельцина и его демократических завоеваний, политическая ценность итогов правления демократов 90-х годов в значительной степени девальвирована. Путин легко может позволить себе сыграть роль большего демократа, покусившись на основы Конституции, принятой в не самых демократических условиях силового противостояния парламента и президента. В-третьих, на рост вероятности правки Конституции влияют особенности нынешнего президентского срока, который запомнится заметной трансформацией российской правовой системы в сторону не просто более репрессивной модели, но модели, где закон уступает власть подзаконным актам (а значит, волюнтаристским решениям никому не подконтрольных и никем не избранных чиновников исполнительной власти). Одновременно аннексия Крыма и развод с Западом, развитие «антисистемного» мышления в отношении западного истеблишмента (рост недоверия к традиционным западным политическим силам и международным нормам) ведут к значительной девальвации ценности любых правил игры для всех нынешних влиятельных игроков. А это означает, что Конституция из фундамента институциональной стабильности в глазах правящей элиты быстро превращается в инструмент защиты «суверенитета», безопасности, устойчивости режима и всего, что способно выстроить адекватный ответ внешним угрозам. На этом фоне и законопроект Бортко – лишь отдаленный признак нарастающего предчувствия в периферийных элитах предстоящих конституционных преобразований. Тема реформы неофициально может считаться открытой, а желающие занять места в числе будущих спикеров на политических дебатах выстраиваются в очередь. Такая информационная актуализация темы тоже на руку президенту, которому из вороха мелких и малозначимых инициатив будет проще презентовать что-то более достойное.

 
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии