Питер Гринуэй снимет по книге Дюма фильм о России «Волга»

Как обещают авторы, «Волга» «рассмотрит прошлое и настоящее России как страны, которая находится на границе между Европой и Азией». В основу фильма будет положена книга Александра Дюма «Из Парижа в Астрахань. Свежие впечатления от путешествия в Россию» 1858 года, также в нем будет рассказано об исторических событиях городов Поволжья и о современной жизни на Волге.

«Это довольно амбициозный проект — создать 150-минутный фильм, демонстрирующий многонациональный, многоконфессиональный и полиэтнический характер Поволжья. Проект, в котором переплетается прошлое и настоящее, самобытная культура и искусство, художественная литература и пропаганда, где мирно сосуществуют столь разные религии: христианство, буддизм и ислам», — делится Гринуэй.

Картину будут снимать в 2016 году, в российский и зарубежный прокат лента выйдет в 2017 году. Финансовой поддержкой ленты займется Благотворительный фонд Елены и Геннадия Тимченко. По мнению генерального директора фонда Марии Морозовой, фильм «Волга» позволит «увидеть свою историю глазами людей, которые, не будучи россиянами, смотрят на нее с интересом и уважением».

Напомним, какими сюжетными линиями может обогатиться фильм применительно к пребыванию великого романиста в Казани.

Как известно, путешествие Александра Дюма по «стране гипербореев», то есть «стране северян», как называл он Россию, началось из ее столицы, Санкт-Петербурга, летом 1858 года.

В сентябре Дюма добрался до Нижнего Новгорода. Следующей была Казань.

Среди донесений, полученных в те дни шефом жандармов, начальником Третьего отделения собственной его величества канцелярии князем В.А.Долгоруковым, было секретное, пришедшее из Казани. В депеше начальник казанской жандармерии, генерал-лейтенант Львов, спешно доносил, что из Нижнего Новгорода к ним прибыл французский писатель Александр Дюма, намеревающийся посетить затем и другие волжские губернии.

«Я дал предписание штаб-офицерам этих губерний, - докладывал Львов, - чтобы они имели за действиями Дюма самое аккуратное секретное наблюдение и о последствиях мне доносили. Имею честь присовокупить, что о пребывании в Казани и выезде из оной г. Дюма я буду иметь честь донести особо Вашему Сиятельству».

В Казани Дюма посетил в один из дней посетил Казанский университет, где был торжественно принят и приглашен на чай ректором университета, членом-корреспондентом Российской Академии наук О.М.Ковалевским.

В окрестностях Казани Дюма удалось поохотиться на зайцев, что было его давней мечтой. Специально для этого влиятельные новые друзья писателя на целые сутки задержали рейсовый пароход «Нахимов» у пристани, пока всемирно известный романист утолял свою охотничью страсть. Охота оказалась на редкость удачной. «В Казани даже зайцы любезны», - шутил после охоты Дюма.

Из Казани писатель отправился в Саратов, а затем – после короткой остановки в этом городе – в Астрахань, куда он приехал в середине октября. Из Астрахани Александр Дюма каретой отправился на Кавказ. Тамошней экзотики хватило ему на целую книгу, в которой он причудливо смешал реальность и вымысел, историю края и кулинарию горцев.

Путешествие французского писателя по России завершилось в Поти на палубе парохода, отплывающего в Константинополь. «С того момента, как вас узнали или снабдили хорошими рекомендациями, путешествие по России становится одним из самых приятных и дешевых, какие я только знаю», - писал Александр Дюма, вспоминая свою поездку. Он писал это совершенно искренне. О полицейском же надзоре за собой великий романист так никогда и не узнал. Выяснилось это лишь много лет спустя, уже после смерти великого романиста.

Ниже следуют отрывки из путевых заметок Александра Дюма, подготовленные краеведом Ренатом Бикбулатовым и опубликованные на сайте «Старая Казань» ( www.iske-kazan.ru)

 «Зрелище самое фантастическое…»

Мы взяли двое дрожек для себя и телегу для багажа. После десятиминутной тряски по рытвинам и ухабам мы каким-то чудом без происшествий добрались до места назначения».

Как уточняют местные газеты, великий романист остановился в гостинице пароходного общества «Меркурий» в Адмиралтейской слободе.

Далее Дюма пишет: «Казань - один из тех городов, что предстают перед вами в дымке истории. Ее татарские воспоминания здесь особенно свежи. Казань с ее восточными воспоминаниями и исламом имеет девятьсот восемьдесят улиц, десять мостов, четыре тысячи триста домов, много церквей, монастырей, десять мечетей, две гостиницы для путешественников, семь трактиров, два кабака, пятьдесят две тысячи двести сорок четыре жителя, из которых пятнадцать тысяч магометан.

Наша гостиница была расположена так, что мы могли увидеть Казань, лишь пройдя полверсты. Далее была огромная дамба длиною в пять верст, такая прямая, будто ее строили по бечевке.

Увиденная с дамбы Казань словно поднимается из глубин огромного озера. Открываясь взору со своим старым кремлем, она являет собою зрелище самое фантастическое.

Я никого не знал в Казани. Но ничего более мне и не требовалось, на следующий день вся Казань узнала о моем приезде, и мне при местном гостеприимстве уже не о чем было беспокоиться: ни о житейских мелочах, ни о провожатых.

На подступах к Казани мы прошли огромную протоку под названием Булак.

Я не знаю ничего более живописного, чем длинная цепочка домов деревянных, которые выстроены по ту сторону Булака, и сотнями окон каждый вечер загорается огонек, создавая подобие праздничной иллюминации.

Здесь церковь и мечеть соседствуют и являют пример такого братского дружества меж крестом и полумесяцем, какое, пожалуй, можно встретить только в Казани».

Иван Грозный и царица Сююмбике – самые популярные личности в Казани

Далее Дюма рассказывает, как генерал-интендант Яблоновский, ставший его гидом, показывает ему достопримечательности Казани: «Начали с кремля, Спасская башня, башня Сююмбике. Здесь Иван Грозный и царица Сююмбике - самые популярные исторические личности в Казани, один - потому что сделал городу много зла, другая - потому что сделала городу много добра.

Побывали мы и в соборе, где хранится чудотворная икона, известная всей России как икона Казанской Божьей Матери.

Осмотрев кремль и собор, мы пошли по лавкам. Казань славится кожами и мехами. Думаю, что ни в каком другом городе на свете так не выделывают кожу, как в Казани, привез домой три-четыре вещи, являющие собой чудо выделки: охотничью сумку, диванную подушку, патронташ, которые мне подарили, и сапоги, которые я сам купил, и все это оставляет далеко позади лучшие изделия кож Франции и всей России.

После кож идут меха. В Казани есть прекрасные меха всех сортов, от медведя до куницы, белки, голубого песца.

Хорошая медвежья шкура, какая продается по пятьдесят рублей в Москве и по четыреста франков в Париже, в Казани стоит двадцать рублей (т.е. восемьдесят франков).

Познакомились мы и с ректором Казанского университета, осмотрели сам университет, анатомический театр. В университете сто двадцать четыре студента».

Дюма нарасхват…

А вот что пишет краевед Н.Загоскин: «Дюма нарасхват, его приглашали на обеды, вечера, рауты, просили сняться в только что появившейся перед тем в Казани фотографии. Дюма сделался положительно «модою» казанской общественности. Держал себя французский романист довольно странно: он носил во все время пребывания своего здесь костюм русского ополченца, весьма бесцеремонно заявляя, что «оставил свой европейский костюм в последнем европейском городе - Петербурге».

Местные газеты писали, что Дюма действительно побывал в нескольких «благородных» домах, много ходил по городу, интересовался и книжными лавками. Расспрашивал про свои произведения. В одной из лавок ему предложили «Графа Монте-Кристо» с портретом автора, весьма далеким от оригинала. Громко расхохотавшись, Дюма немедленно приобрел эту книгу: «Я буду во Франции пугать детей этим портретом!» - воскликнул он.

Вернемся к рассказу Дюма: «Я не знаю более легкого, более удобного и более приятного путешествия, чем путешествие по России. Особенно знаменита в этом отношении Казань. Здесь наперебой устремляются со всякого рода любезностями, осыпают всевозможными подношениями. Мне здесь дарили тюки чаю, заставили увезти с собой образцы всех кож и всех шкур. Это было одним из лучших путешествий за всю мою жизнь.

Пронесся слух, что я охотник, и поэтому генерал Лан устроил для меня облаву в лесу верстах в тридцати от Казани, как говорили, богатом зайцами. В эту охоту убили сорок шесть зайцев, из них двенадцать были мои.

По возвращении нас ожидала добрая весть: пароход «Нахимов» прибыл и послезавтра отправляется в Астрахань, куда капитан обещал нас привезти через десять дней.

На следующий день, обремененные пятью-шестью тюками, мы простились с нашими казанскими друзьями и легли спать уже на борту корабля, который ночью снялся с якоря».